Історію подано мовою оригіналу

Невестка Ларисы работала в мариупольской больнице. Она решила остаться, чтобы помогать людям. Но вместо этого она и ее ребенок получили сильные нервные расстройства, пока волонтеры смогли их вытащить

В 2014 году я жила в Донецке, у меня была шикарная работа, шикарная квартира. Невестка была беременна, внук родился в подвале роддома. Мы терпели: думали, что постреляют и угомонятся. Но нет. В 2015 году мы переехали в Мариуполь. В Донецке потеряли все, от слова совсем. 

В 2015 году мы на квартире в Мариуполе жили всей семьей: я, сын, невестка и маленький ребенок. Через три года наше терпение иссякло. Мы купили квартиру, сделали ремонт, купили мебель - думали, что жизнь уже наладилась. 

Когда мне позвонили и сказали, что началась война, я сказала: «Я хочу спать, не шутите». Мы уехали довольно рано, потому что сын работает в полиции – им дали приказ, особенно дончанам, покинуть город. Невестка медик, она решила остаться с ребенком, чтобы люди не остались без медицинской помощи. Она в этот бред не поверила и сказала, что главврач пообещал, в случае чего, дать автобусы и всех сотрудников организованно вывезти. Эти обещания никто не сдержал. 

Мы уехали. Нам сказали так: постреляют, но потом подпишут перемирие, и все вернутся. Поэтому мы уехали голые и босые, без ничего, даже без запасов белья и продуктов. 

Потом мы два месяца не могли вытащить мою невестку с ребенком. Это очень грустная история. Я похудела килограмм на десять… Потом их все же волонтеры вытащили, и сейчас мы все вместе - в Днепре. 

Ребенок видел из окон подвала, как расстреливали, как по телам ездили танки. Теперь его психика нарушена, и мы не знаем, что делать.

Пришлось бросить там все. Мы не знаем, что с нашей квартирой. В чем были, в том и ехали. Здесь мы тремя семьями сразу в четырехкомнатной квартире бомжатской. Ребенок пошел в школу онлайн. 

Мне 69 лет. У меня в Донецке была хорошая работа, в Мариуполе я ее не нашла. А после вчерашних и сегодняшних событий мы вообще в шоке, не знаем, куда деваться, куда бежать. Дальше просто некуда. Вещи собраны, ребенок кричит по ночам. Куда дальше? Мы не знаем. Что делать дальше, просто не знаем.

Когда искали квартиру, жилье, мы познакомились с девушкой-волонтером. Она сама из Днепра, квартиру нам не смогла найти, но  из чисто человеческих соображений обеспечила нас всем: матрасами, одеялами, подушками, постельным, дала кое-какую посуду. Это были наборы от ООН, и она нам все их выдала на семь человек – посуду на две семьи, а все остальное - на каждого человека. Ей большая благодарность. 

Нас подкармливают, наборы дают - это очень здорово. Пока невестка работу нашла… кое-что нам дали. Жить можно, но это очень усредненное понятие - выживание какое-то.

Я в свои 69 лет сижу на таблетках. Успокоительные, сердечные, снотворные – это же далеко не выход. Моя невестка с внуком из этого состояния выйти не могут. Мы обращаемся к платным психиатрам. Самое неприятное – мы не знаем, чего ждать: что будет, где мы будем жить и как. В 70 лет начинать жизнь с нуля - мне не потянуть. 

Я человек категоричный, и когда обижают мою семью, я готова защищаться. Была бы я помоложе, пошла бы в армию. Мирно мы не договоримся.