Історію подано мовою оригіналу

Инна с мужем в начале войны выехали из своего дома в безопасную часть города к свекру. Поехали домой за вещами, а там уже ничего не осталось

Мы жили, работали, вкладывались во все, и потом этого не стало в одно мгновение. Нам по 50 лет, и мы остались бомжами. Имели хорошую работу, сейчас мы такую уже никогда не найдем. Работа нам нравилась, я жила в пяти минутах от работы. Вся жизнь была налажена, и в одно мгновение мы потеряли и работу, и дом. Слава Богу, что живы все родственники, это единственная радость. У нас живы внук, дети и невестки. 

24 февраля я включила телевизор и увидела выступление нашего президента, который говорил о том, что Россия на нас напала. 

Я месяц не знала, что с моим сыном и моим внуком, - у нас не было связи. Мы с сыном виделись последний раз 10 марта. Он ушел в центр, и я около месяца не знала, что с ним. 

Самый счастливый день в моей жизни был, когда я услышала голос своего сына по телефону. Он выехал тогда. Из Мариуполя выходил пешком 16 марта. 

Переживаний было очень много, и это никогда не забудется, эта боль на всю жизнь. Мы долго не могли выехать, потому что не было своего транспорта. Собирались долго, искали пути выезда, но потом нас родственники вывезли в Бердянск 10 мая. Мы там пожили две недели и решили выезжать с волонтерами на Запорожье. 28 мая мы приехали. 

Пока ехали, было относительно спокойно. Очень много блокпостов было. На Васильевке пришлось ночевать. В ту ночь стреляли, было страшно. Потом я узнала, что люди ночевали по пять-шесть дней, и нам повезло, что мы быстро проехали. Страшно было, мы нервничали, переживали. 

Дом наш сгорел полностью, вещей не осталось. Мне 49 лет, мужу 52. Мы с ним начинаем жить с нуля. Ничего не осталось, все заново купили. Начинаем устраиваться на работу и теперь выживаем. 

Мы в Ильичевском районе жили. 2 марта из своего дома мы к свекру ушли, в город. Потом два раза туда приходили за продуктами, это было 10–11 марта, а до апреля мы туда уже пройти не могли, потому что шли очень сильные бои. 

Когда мы пришли к себе домой в апреле, дома уже не было. В 2021 году мы с мужем делали ремонт, вкладывали деньги в этот дом. Когда мы увидели, что всего нет, это был большой стресс. Во-первых, нет дома, а во-вторых, мы не знали ничего о детях, о внуке. 

Мы думали, это будет месяц-два-три, а когда это уже полгода, то я не знаю. Хотелось, чтобы все закончилось, но не понимаем, когда. Я не политик - я простой человек, и не понимаю, почему все так долго затянулось. Мы устали. Дома нет, но все равно хочется домой. Всю сознательную жизнь я прожила в Мариуполе, там похоронены мои родители.