«Врачи сказали: ему жить один час»

Мама Наталья:

Мы сначала не хотели уезжать из Авдеевки – ехать было некуда. Тянули до последнего. Уже стали стрелять в Авдеевке, но мы оставались на месте.

20 сентября 2014 года Максима ранило. Максим с отцом ехали по делам в машине «Газель» и попали в перестрелку. Максима ранило тяжело в голову. Врачи сказали: «Ему жить один час».

Людей я встречаю в Авдеевке, все говорят: «Мы за вашего Максима молились». Может, этими молитвами он остался жив.

Сын Максим:

Началась перестрелка – и попала пуля мне в голову, головокружение. Сразу отец затормозил и повез меня в больницу. Нес и… доктора сказали, что я не выживу. Один час остался, и все.

Отец не хотел уходить, не хотел меня терять. Он вызывал скорую помощь в Донецке. Четыре часа, вроде, они ехали сюда, в Авдеевку. Они сказали: раньше надо было приехать, чтобы лучшая помощь была.

Мама:

Нам сделали операцию, все осколки вычистили, пулю не трогали. Мы пробыли 18 дней в больнице и переехали в Димитрово, там долечивались. У него постоянно болела голова. Он уже сам хотел в больницу лечь. Говорит: «Давай, мама, займем деньги, потом будем отдавать». Не мог терпеть эту боль.

Через год мы обратились в Фонд Рината Ахметова – и нам сделали операцию в Днепропетровске. Нам поставили пластину.

Сын:

После ранения титановую пластину мне поставили в Днепропетровске. Боли нету, но иногда непривычность. Пуля внутри осталась и была в центре мозга. Доктора сказали, что ее нельзя вытаскивать, поскольку будет много проблем.

Мама:

Максим все время стремился к учебе, он хотел учиться. А сейчас у него возможности такой нет. У него хуже память стала, он хуже стал читать, хуже зрение стало. И учиться уже не тянет в институт.

Сын:

Я смотрю и не вижу, у меня пятно, я не могу читать быстро. Книги, которые я уже читал, молитвы в Библии, их я быстрее читаю.

После ранения я не мог говорить. А когда таблетки принимал, тогда начала речь появляться, я начал говорить.