Истории, которые вы нам доверили
Когда Донецкий аэропорт обстреляли первый раз, по-моему, в первых числах июня, мы тогда уехали. Слышали баханья. Подружке позвонила, она живёт возле Путиловского, у неё сосед погиб там как раз, на аэропорте. А я одна, ребёнок у меня один, и повторить судьбу соседа очень не хотелось.
Собрались и просто уехали, потому что ценна наша жизнь. Не ценно ничего больше. Не ценна ни квартира, ни имущество, ничего. Ценна жизнь. То есть увозила себя, ребёнка, потому что есть я и есть ребёнок, больше никого. Собрались и уехали.
Двухкомнатную квартиру я в Донецке оставила, друзей оставила, много чего. У меня там был ремонт, крупногабаритная квартира в новострое с ремонтом, мебелью, со всем.
В Артемовск приехала, здесь у меня родные, близкие: мама, папа и брат. Есть кому меня поддержать в трудной ситуации, не осталась бы одна. Был куплен этот дом без ремонта. Заселились, отопление сделали. Ванну ставили возле печки первое время. Сейчас немножко быт налаживается. И вода уже есть.
Я живу с огорода и получаю помощь гуманитарную. Это продукты, крупы, каши. С ребёнка пенсии я плачу коммунальные.
Так как у меня здесь свой дом, то адресную [помощь] мне государство не платит, не положено по закону. Субсидию тоже. Пошла за субсидией, сказали: «Не положено, вы здесь не прописаны».
Вот мы живём только на пенсию.
Как в Собесе мне сказала одна, не для камеры: «Зачем вы покупали этот дом? У вас бы выплат было больше». Я говорю: «Верните всё [что было] до войны. Я не приду в ваш Собес. Я не приду к вам ни за адресной, ни за субсидией».
Сын заболел, два года и восемь месяцев ему было. Гриппом заболел сильно, и грипп дал осложнение – бронхит и одностороннее воспаление лёгких. Нейрохирурги мне потом сказали, что опухоль мозга была врождённая, и она начала прогрессировать после гриппа. Мы оперировались, после операции 19 суток реанимация и инвалидность.
Он понимает всё, умственно полностью нормальный. Единственное – физические проблемы, он и говорит плохо, и двигается плохо. Он начал понемножку выговаривать слова, стараться. Мы в реабилитационный центр ездили до войны. Нужна операция на тазобедренном суставе, ему нужно ставить пластину.
Мечтаю, чтобы ребенок мой был здоров, чтобы был мир.
Потому что надо делать МРТ, уже два года прошло, мы контролируем опухоль. Я его люблю. Я ему говорю, что Бог его любит, что он будет ходить. Я верю, что он будет ходить.
При цитировании истории ссылка на первоисточник — Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова — является обязательной в виде:
Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова https://civilvoicesmuseum.org/
Другие истории
