Історію подано мовою оригіналу

Людмила больше всего переживает за здоровье дочери. Ребенку постоянно нужны поддерживающие лечебные процедуры, а их нет возможности предоставлять из-за частых тревог

Мне 50 лет. Я воспитываю дочь, ей 11, она перенесла множество операций, потому что было очень много кровоизлияний при рождении. У дочери стоят две шунтирующих системы и кохлеарный имплант. Благодаря ему она стала себя чувствовать нормально, потому что начала себя слышать и немножко разговаривать. Сейчас она на инклюзии. 

В первый день войны мы находились дома, а ребенку необходимо было пройти курс лечения в Житомире. Началась война, и мы не знали, что делать. Дочери надо было срочно сделать процедуры, потому что у нее проблемы с кишечником. Мы поехали в Житомир на процедуры. Врачи постоянно пытались помочь, но как только они начинали делать процедуры – звучала воздушная тревога. Они все прекращали, и мы должны были спуститься в бомбоубежище. Ребенку было очень тяжело находиться в бомбоубежище. Спасибо волонтерам и медперсоналу, которые очень много игрушек там положили, и благодаря тем игрушкам дочь успокаивалась. 

Дочь оперировали в Киеве в нейрохирургии, ее там наблюдали. Для меня было самым страшным, что я не смогу спасти ребенка, если не будет возможности попасть в больницу. Повсюду была информация, что эти объекты начинают бомбить. Было страшно не за себя, а за ребенка. На протяжении 11 лет я переживаю за ее здоровье и жизнь. 

Вместе с нами в больнице на стационаре находились много мам с детьми. У одного мальчика был аппендицит, и нужно было срочно что-то делать. Другая девочка задыхалась.

Врачи пытались нам помочь, но воздушные тревоги сбивали нас с толку. Некоторые дети были на искусственной вентиляции легких. Мы все боялись, что сейчас прилетит ракета – и нас не станет.

Нам лекарства передавали автобусом, и в тот день транспорт не ходил. Несколько раз света не было, а у ребенка имплант на батарейках, которые заряжаются от электроэнергии. Дочь почти сутки была глухая, потому что я не знала, где зарядить аккумулятор. А на следующий день свет появился, но дочь очень нервничала, потому что мозг уже привык к импланту, и когда у нее нет слуха, она теряется и становится очень беспокойной. 

У нас всегда был собран рюкзак. Там были необходимые документы, немного денег и теплая одежда. И мы с этим рюкзаком сидели и ждали, куда нам нужно будет ехать. 

Мы вернулись домой. Находились в погребе, когда была воздушная тревога. Несколько раз мы пытались выехать за границу с дочерью, но все время нас что-то останавливало. В основном – болезнь ребенка, из-за которой она может не выдержать дорогу. Мы вынуждены были переживать все здесь и лечиться в областной больнице Житомира. 

Во время воздушных тревог у нас стресс. Сейчас в школе дети в бомбоубежище прячутся, поэтому стресс постоянный, еще и для ребенка с такими диагнозами. 

Я думаю, что не сегодня и не завтра, но война все равно закончится, будет транспорт ходить, и мы спокойно сможем поехать на реабилитацию с ребенком, пролечиться.