Истории, которые вы нам доверили
Во время войны в семье родился третий ребенок. На работу маме ездить страшно, она боится не вернуться домой и оставить детей сиротами. Заработка отца хватает только на самое минимальное, поэтому семью очень выручила помощь продуктовыми наборами от Фонда Рината Ахметова.
Она у меня ребёнок войны, родившийся в конце 2015 года, испуганный ещё в утробе матери. На Донбассе сейчас все дети – дети войны. Привыкшие, но перепуганные на всю жизнь.
«Это было ещё до войны...» – фраза, ставшая привычной в нашей семье, разговорах со знакомыми и друзьями.
Настолько привычная, что иногда недоумеваешь. Дети тоном знатоков скучными голосами спорят о том, какую пушку потянули по дороге или что там далеко за горизонтом происходит: улетает или ложится? И где это? А если близко, то детвора с испуганно-заворожёнными лицами носится, разыскивая точку обзора повыше.
Бывает особенно страшно вечером укладывать детей спать, когда слышишь, что где-то далеко опять идёт стрельба из чего-то тяжёлого.
Сама себя начинаю успокаивать: «До нас не долетит».
Но всё равно, от беспокойства мысли начинают метаться; картинки, которые рисует буйная фантазия, одна страшнее другой. Усилием воли затыкаю рот своему воображению, потому что мысли материальны. А когда-то войны не было...
«Мы и не догадывались, какие мы были счастливые»
Какие мы были тогда счастливые! А мы и не догадывались. Думали, что так будет всегда. Высоко-высоко в небе летали самолёты. Белый штрих на васильковой глади всегда рождал детские мысли: «Люди летят куда-то далеко, в интересные места, где я не была».
А потом был сбитый боинг – и почти триста человеческих судеб, оборвавшихся в нашем донецком небе.
Ходили через наш посёлок пригородные электрички, пассажирские поезда и много товарных составов. А потом были взорванный железнодорожный мост возле Новобахмутовки, разбомблённые железнодорожные пути в Авдеевке.
«Всё изменилось мгновенно, резко и очень болезненно»
Всё разрушилось постепенно. В процессе разрушения мы свыклись с мыслью о войне, осознание этого факта пришло гораздо позднее. И вместе с осознанием пришло ощущение того, что всё изменилось мгновенно, резко и очень болезненно.
До войны моя семья не была многодетной. Детей у меня было двое, были планы на будущее, была работа. Сейчас я нахожусь в декретном отпуске по уходу за младшей дочерью, ей всего полтора года.
Она у меня ребёнок войны, родившийся в конце 2015 года, испуганный ещё в утробе матери. На Донбассе сейчас все дети – дети войны. Привыкшие, но перепуганные на всю жизнь.
«Перестала ездить на работу – страшно не вернуться»
До войны я работала в Авдеевском ПТУ преподавателем. Ставка была неполная, потому что часов было мало, но мы справлялись.
Когда начались активные боевые действия, ездить на работу перестала.
Боялась, что со мной что-то случится – и дети могут остаться без мамы. Боялась, что не смогу уехать с работы (пригородные поезда тогда не ходили, автобусы ходили очень нерегулярно), а дома все сойдут с ума от беспокойства. Со связью тоже были проблемы, созвониться и успокоиться не представлялось возможным. Всё-таки, находиться рядом с детьми не так страшно, как расстаться с ними.
Приходили мысли об отъезде куда-нибудь, хоть на запад, хоть в Россию. Но как быть, если останется моё детство, мой родной дом, могилы дедушки и бабушки? Это место, где мы выросли, это наша земля. Как я куда-то поеду?
«На грани выживания»
С отцом моей младшей дочери мы пытаемся свести концы с концами, крутимся, огородничаем-садоводничаем. Но самая большая проблема – отсутствие заработков – того, что было до войны.
Были бы мы крестьянами с их натуральным хозяйством и навыками выживания, выжили бы без проблем. Но в двухкомнатной квартире натуральным хозяйством можно считать только кота, которого собираемся завести.
Наша семья, как много тысяч других, сейчас на грани выживания. Раньше у многих была возможность работать в Донецке и других городах. Теперь эта возможность отрезана, причём отрезана по живому, по родственным и дружеским связям.
«Открылись потаенные уголки души»
Непростые наступили времена. Сопоставление цен и доходов приводит в ужас. Если взрослые люди донашивают купленное до войны, то детвора хочет есть и растёт. Иногда кажется, что процесс роста происходит на глазах. И наша семья мечется между сытыми и одетыми.
При всех этих трудностях у людей открылись потаённые уголки души. У некоторых пришло озлобление и обида, у других желание сплотиться и помогать друг другу.
Если бы не гуманитарная помощь, нашей семье было бы очень-очень тяжко. Мои дети воспринимают гуманитарную помощь как подарки, радуются и копошатся в пакетах.
Дочь Диана (мой средний ребёнок), рассматривая машину ребят-волонтёров, надписи: «Гуманитарный штаб ПОМОЖЕМ», спросила меня: «А это кто?» Я ответила, что эти люди привезли гуманитарную помощь. «А-а-а! Эти дяди и тёти привезли нам еду!»
«Помощь необходима»
Наша семья глубоко благодарна Фонду Рината Ахметова за помощь в это нелёгкое, очень нелёгкое время. Эта помощь по-настоящему необходима и своевременна. Благодаря помощи Фонда нашей семье удаётся выкраивать крохи денежных средств на одежду и лекарства. Без них никак. Дети не перестают болеть и в мирное время, и во время войны.
Когда наступит мир и всё начнёт становиться на свои места, появятся планы на будущее, надежды на лучшее, возможности зарабатывать. Тогда, надеюсь, мы не будем нуждаться в помощи. Мы сможем и сами поделиться тем, что есть. А сейчас эта помощь нужна нам.
Мы безмерно благодарны Фонду и лично Ринату Леонидовичу за поддержку и выручку, за руку помощи, протянутую нам.
Дай Бог вам всем огромного счастья в жизни, крепкого здоровья и самое главное – мирного неба.
При цитировании истории ссылка на первоисточник — Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова — является обязательной в виде:
Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова https://civilvoicesmuseum.org/
Другие истории
