«Сейчас одна мысль – уехать. Не хочу слышать, как они стреляют»

Вера Васильевна с мужем пережили сильные обстрелы, от которых пострадали и они, и соседи. Выживали благодаря гуманитарной помощи, еще и помогали одиноким старикам.

Нам с мужем уже по 70 лет, у нас двое деток: дочь живет в Авдеевке, сын – в Донецке, двое внуков у нас. Все получили высшее образование. Дети ездили к нам каждые выходные, привозили внуков. До войны была прекрасная жизнь: мы всегда трудились, была земля. Дачу купили, дети помогали, внуки помогали.

Жили мы прекрасно. Рядом Донецк: 20 минут – и дети с внуками у нас. Но этот страх, который мы пережили! Вторая внучка родилась в 2016 году. Она нас почти не знает, потому что в Донецк нельзя проехать.

Мы жили в районе Ясиноватского проулка. 10 минут – и Ясиноватая, в Донецк ехать 20 минут. Когда начали стрелять по аэропорту, я не думала, что началась война, не думала, что она может прийти к нам. Но когда уже шло, то шло. И когда были прилеты, у нас разбили забор. Тогда мы уже поняли, что все серьезно. А потом у соседей разбили дом – и пошло-поехало. Мы с мужем прям летали в подвал.

Сейчас в подвал уже не лезем: последний прилет был месяц назад – попал к нам и к соседям в огород. Окна полетели, мы зашли в дом, я начала кричать «Господи, помоги!» и насчитала еще 35 прилетов. Война заставила нас быстрее постареть, отобрала силы, которые были. И они бы были еще, если бы не этот страх.

Когда началась война в 2014 году, у нас перекрыли дороги – не было продуктов. Но было много гуманитарной помощи. Я кормила не только себя, но и бабушек – на улице были одинокие бабушки. Муж нашел мне велосипед с дамской рамой. Я готовила, складывала в баночки и ездила раздавала. На «Химик» ездила. Поставлю баночку, приезжаю – она пустая. Вот так и кормила.

Помощи было много: Пролисок, Красный Крест, Фонд Рината Ахметова. Я, конечно, не могу всех перечислить, но помогали. Дома восстанавливали, перекрывали крыши, много было машин помощи. Гуманитарная помощь была хорошая.

Сейчас у нас с мужем никого рядом нет. Хорошо, что муж жив – мы как-то друг друга поддерживаем. Много переживаем и плачем. Детей не видим.

Очень хочется уехать из этого места. Не хочу слушать, как они бьют. У нас стреляют, и очень часто. Одна мысль – уехать.