Истории, которые вы нам доверили
Это была весна 2014 года. Я приехал проведать родителей, которые проживают в Кировском районе города Донецка. Донецкий аэропорт находился в пяти километрах по прямой от их дома. О боевых столкновениях в Донецком аэропорту мы узнавали тогда еще только по интернету и телевизору. Когда созванивался с мамой, она упоминала, что уже сильно слышны «бабахи» со стороны аэропорта. И вот вечером, услышав эти «бабахи» через закрытые окна, мы выскочили на балкон, который выходил в сторону аэропорта. На горизонте постоянно появлялись кроваво-красные вспышки, сопровождаясь через некоторое время звуками взрывов. Посмотрев на соседние балконы слева и справа, я увидел наших соседей. Все они стояли и с замиранием сердца тоже всматривались вдаль.
Тогда я с ужасом осознал всю серьезность ситуации. И то, что жизнь моя и тех, кого я знаю, кардинально изменится.
К сожалению, мои близкие родственники уже сталкивались с подобной бедой в Молдавии, в Приднестровье. Моя семья прекрасно помнила их рассказы об ужасе и разрухе, которые там творились.
Война – это самая большая глупость людей.
Самое тяжелое испытание
Ночь с 8 на 9 августа 2014 года. В эту ночь моей жене пришло время рожать нашу доченьку Миру.
Комендантский час уже начался (с 23:00 до 05:00), выходить из дома категорически запрещалось, да и было опасно. Вызвать скорую не получалось – просто не брали трубку.
Начал обзванивать службы такси, и только в одной ответили. Девушка, услышав, что надо везти в роддом, сильно разревелась. Она извинялась за то, что не могла ничем помочь, так как разрешения на перевозку людей ночью у таксистов тоже не было.
Наконец, с пятнадцатого раза скорая взяла трубку. Машина подъехала минут через 40.
Приехав в роддом, мы долго стучали в железную дверь вместе с врачом скорой помощи. Нам долго не открывали. Как выяснилось, неподалеку от роддома незадолго до нашего приезда был бой, и врачи боялись подойти к окнам.
Несмотря на все это ночь была на удивление очень тихой. Появление на свет нашей малышки прошло очень успешно. Я очень переживал тогда, ведь я уже был в ответе за целую семью.
От обстрелов мы прятались под вагонами
Работая в охране на Донецком металлургическом заводе, я входил в состав группы сопровождения продукции завода. Составы с чугуном мы сопровождали через железнодорожную станцию «Ясиноватая» и линию разграничения. В Ясиноватой, дожидаясь отправки нашего состава, мы часто попадали в ситуации, когда были разбиты снарядами пути, и по неделям приходилось ждать их ремонта.
Мы попадали под обстрелы и прятались под вагонами, ждали, когда это закончится. Все здания, столбы и металлоконструкции были с отметинами от пуль и осколков.
Хотелось бы очень забыть о ночи, когда у моей полуторагодовалой доченьки поднялась температура до 40,5. А на станции скорой помощи нам отвечали, что к нам никто не приедет – на весь наш спальный район была всего одна карета скорой помощи. На остальных, как нам сказали, не было топлива. Хотя на военную технику этого самого топлива всегда хватало.
Бывало всякое. Иногда сидели без воды и света по нескольку дней. Было время, когда в магазине не хватало продуктов питания и товаров для быта. Люди выстраивались в огромные очереди за гуманитаркой. На работу стало гораздо сложнее добираться, потому что многие водители уехали из Донецка.
На заводе работы было мало, и мы сидели по две недели в месяц за две трети оклада по домам. Очень маленькую заработную плату нам платили, но на карточку.
Это была настоящая проблема – банкоматы не заряжали деньгами, банки закрыли, и с каждым днем пропадали терминалы в магазинах.
Мы могли подолгу стоять в очередях в магазинах, которые еще принимали оплату карточками. Бегали по магазинам и предлагали людям расплатиться за них своей карточкой в обмен на их наличные.
И это в тот момент, когда на улице грохотала война и в любой момент, в любом месте могли взорваться снаряды или мины.
Из-за войны пришлось бросить нашу маленькую, но очень уютную квартиру в Донецке. Практически все наши друзья разъехались кто куда. Мы лишились работы. Уехали из города, где родились и выросли. Оставили там своих родителей, которые досматривают за своими очень престарелыми родителями. И у нас нет возможности забрать их сюда.
О чем думают и говорят люди, которые постоянно проживают в зоне боевых действий? Живут, как могут. Однозначно они устали от этой изматывающей затяжной ситуации. Некоторые, я слышал, хотели бы жить, как раньше при Украине, некоторые свято уверены в правильности ситуации, но при этом хотят получать украинские загранпаспорта, пенсии и образование. Я никого не сужу.
Сейчас мы не получаем гуманитарную помощь. На то время мы получали помощь на ребенка от Фонда Рината Ахметова.
Это действительно была Помощь. Огромный тяжелый пакет включал в себя большую упаковку памперсов, много соков и всякого детского питания, которое было в дефиците, дорого стоило и на которое просто не хватало денег.
Самое страшное в войне – смерть невинных людей.
Мы всей семьей мечтаем о своей квартире в безопасном городе.
Мы стали больше ценить мир.
При цитировании истории ссылка на первоисточник — Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова — является обязательной в виде:
Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова https://civilvoicesmuseum.org/
