«Подвала у нас нет. Есть в гараже смотровая яма. Сидели в яме»

Внучка Ольга Исаева:

Подвала у нас нет. Есть в гараже смотровая яма. Сидели в яме

Я не знаю, откуда и куда оно прилетело. Мы были в доме. Упало оно за дорогой. Хорошо, что мы были в другой спальне, в которой у нас нет окошек. Проснулись от сильного взрыва. Посыпались стекла.

То, что бахкает, мы-то уже привыкли, а тут сильный такой грохот. И посыпались наши все окошки. Трещина от самого фундамента пошла. Окна вылетели сразу. Побило вольер. Собаку убило. В стене дырки. У соседки побило шифер. У нас, видать, благодаря дереву остался хотя бы шифер целый.

Надеемся на то, что оно хоть как-то успокоится, что мы сможем хотя бы окна поставить, дом стянуть элементарно. Мы перед тем, как все началось, начали строить – у нас была большая комната в доме. Мы сделали ещё три комнаты и планировали это все штукатурить, как-то до ума доводить. А тут началось вот такое. Одни дырки.

Домой хочется. Бабушки бабушками, а жить хочется все равно отдельно. Все-таки, своя семья.

Перебрались мы сюда 12 февраля 2015 года, потому что у нас перед домом упал снаряд. Убило собаку, разбило весь вольер, вылетели все стеклышки. У нас три окна в доме и все три вылетело. У нас трехквартирный дом. И там теперь из трех семей не живет ни одна, потому что жить невозможно. Дом разошёлся. Окна не поставишь, потому что дом надо сначала нам стягивать. Но этого мы пока делать не будем, потому что неизвестно, что дальше будет.

Бабушка Силаева Мария, 85 лет:

Я родилася здесь и живу все время. Ту войну пережила, но та война не така була страшна, як оця.

Як вроді у дворі в мене так бахало і розліталися осколки. Осколки находили. Якби не дерево, так у хату влетіли, а то у дерево повстрявали. Це тихий ужас. Я передать не можу. З такого стріляли, що я зроду не бачила. Летить шар страшний, освіщає усе на світі.

І тут попадали снаряди, не порозривались, через дорогу. Страшний суд. Господи, хоть би скоріше вони утихомирились, щоб ми спокійно жили, щоб лягали спати, не боялися, що будуть стрілять ноччю.

Ольга Исаева:

У нас старший сын Санёк очень сильно испугался, когда в августе был обстрел. Он сильно испугался и стал агрессивным таким. Он реагирует сильно агрессивно на все. Говоришь ему: «Санек, так нельзя», а он начинает еще больше кричать. Его трогать нельзя абсолютно.

А дочка Раиса ничего, нормально перенесла бомбежки все. Слава Богу, ничего с ней. А Санька надо теперь к психологу вести, чтобы как-то успокоить.

Они бегают, играются. Бывает даже если в далеке где-то бахкает, то они бегают, играются, уже не реагирует. Сначала пугались, а сейчас уже ходят: «Мама, бахкают». Раньше бежали, боялись, а сейчас нормально. Мы уже привыкли к тому, что иногда бывает, что бахкает. Мы практически на это не реагируем. Когда начинается сильно очень громко, тогда да.

Два дня назад было очень громко. Хорошо, что хоть у нас нигде не приземлилось. Мы сидели тут тихонечко и молили Бога, чтоб оно сюда не прилетело. В доме сидели, в комнате. Только садились на пол, пересиживали. Это бабушкин дом. Мы сюда переехали.

Подвала у нас нет, есть гараж, и в гараже яма смотровая. Сидели в яме, и там у нас комната есть одна без окон. Воды у нас нету, а так в принципе свет есть, газ у нас есть.

Проблема в том, что очень громко бывает стреляют, но непонятно, откуда и куда. Слава Богу, сюда не прилетает. Газом сейчас мы сильно не топим, потому что у нас нет таких финансов. Топим дровами. Дров взять негде, а купить – сюда не разрешают привозить. Надо только своим транспортом везти. Напиляли тут около села, нам председатель разрешил, немного напиляли. Я думаю, что на зиму хватит. А как дальше будет, время покажет.

Ждем и надеемся. Нам нужно в садик, нам нужно в школу. В город не навозишься, потому что сейчас бензин недешевый и надо очень много денег. Мне на работу выходить, куда я их? Мне надо, чтобы они ходили в садик.

При цитировании истории ссылка на первоисточник — Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова — является обязательной в виде:

Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова https://civilvoicesmuseum.org/