Мы уже два года не можем спать спокойно. Обстрелы здесь не прекращаются. Я сейчас очень редко хожу мимо места, куда год назад попал снаряд. И рада бы забыть о случившемся, да не могу. Меня трясет, когда я об этом вспоминаю.
В тот день у нас гостили родные, шесть человек сидели на кухне. Вдруг погас свет. Начался обстрел, мы не знали, выживем ли после этого. Больше ничего не помню. Позже я очнулась, а племянница лежала на мне. У нас началась настоящая истерика.
В доме вылетели все окна, снесло часть крыши. Больше всего пострадала прихожая. Если бы мы в ней были, никто бы не выжил.
Наше Новотроицкое расположено в нескольких километрах от пункта пропуска, его часто закрывают из-за боевых действий. Каждый день мы боимся за свою жизнь. В случае опасности вместе с мужем Александром прячемся в комнате между спинкой дивана и стеной. Из дивана и досок строим блиндаж. Ложимся на пол, когда сильно бомбят, и думаем, что хоть так более-менее сможем спастись.
Я часто плачу, а ведь мне нельзя нервничать, я инвалид. После инфаркта инвалидность дали и мужу. Если начнется обстрел, он добежать до ближайшего укрытия просто не успеет.
При цитировании истории ссылка на первоисточник — Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова — является обязательной в виде:
Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова https://civilvoicesmuseum.org/