«Физически мы не пострадали, но вот психологически…»

Мы проживаем вместе: я, жена и дочь, она еще несовершеннолетняя. Намного прекрасней, интересней, веселей была жизнь до войны. Была какая-то надежда, уверенность в завтрашнем дне.   

Война пришла, если не ошибаюсь, в апреле 2014 года. Начался обстрел Донецка, перекрывание дорог. Месяца два село пустое было. Можно было выйти на улицу, и на улице один-два дома жилых, остальные все убегали, у кого было, куда выехать. Я находился дома с женой. У меня хозяйство, потому что я живу за счет хозяйства – и тогда, и сейчас. Как я мог бросить шесть голов рогатого скота, свиней и т.д? Бросить не на кого. Двое стариков было. Одному 93 года, а другой 78 лет. Куда поедешь с ними, с этим хозяйством? Детей отправили к знакомым. А сами кантовались, как могли, без света, без ничего. Где-то генератор, где-то аккумулятор включал. Обстреляли – дом побило, машину побило, хозяйственные постройки побило.

Я живу за счет ведения своего хозяйства. Тяжело живется. Хуже, чем было. Обстрелы, и все, что пережили, повлияло на психологию, и вообще на здоровье. Постоянное давление у жены, у ребенка. Сразу оно как-то не было заметно. Оно началось год или два назад, и все время хуже, хуже. Физически не пострадали во время обстрелов, никому не поломало ни руки, ни ноги, Слава Богу. Я радовался этому. Но психологически это все сейчас выходит боком. У ребенка, ему восемнадцатый год, сердце, давление. Она позавчера в техникуме была, говорит: «Папа, не могу встать с кровати, не пойму, что со мной происходит. Стены на меня падают».  

Я мечтаю, чтобы стабильность была, чтобы работа была нормально оплачиваемая.