Історія подана мовою оригіналy

Многодетная семья была вынуждена выехать из Энергодара. Рашисты вскрыли их квартиру и вынесли оттуда все. Из города приходят страшные вести

У меня многодетная семья. Сыну пять лет, дочерям – восемь и тринадцать. Жили в Энергодаре. Я работала оператором такси, муж – на АЭС. Брата мы провели в военкомат 26 февраля, и больше с ним не виделись. Только списываемся, чтоб узнать, все ли хорошо.

Мы не думали, что они придут на нашу атомную станцию, потому что они не имеют права подходить к стратегическим объектам. Мы выходили на протесты, ездили на блокпосты. 

Даже бабушки с иконками выходили и кричали: «Энергодар – это Украина». А 3 марта россияне начали стрелять из танков и прямиком поехали сразу на атомную станцию.

Была с логистикой проблема, было очень мало продуктов. Мы ходили за хлебом с мужем. Вставали в 6 часов утра и возвращались ближе к обеду, потому что очередь была огромная. Мы могли купить хлеб, молоко, масло сливочное, вермишель только в некоторых магазинах, потому что налички в банкоматах уже не было, они не работали. Очереди были километровые. Люди покупали все, что есть в магазинах. Надо или не надо – все бралось на всякий случай, потому что никто не знал, привезут этот товар потом или нет. 

Мэр наш организовывал подвоз гуманитарной помощи, только она не вся до нас доезжала. Ее к нам допустили два раза, пока я была в Энергодаре. А потом всю гуманитарку россияне воровали, у нас даже был митинг по поводу этого. Лекарства было очень тяжело найти, да и то – у перекупщиков. Было, как на фотографиях в Советском Союзе: приходишь на рынок, а там ничего нет. 

У нас город маленький, мы все друг друга знаем. А тут в Энергодаре появились люди кавказкой национальности, которые как раз и торговали лекарствами, постным маслом. На тот момент постное масло стоило 120 гривен за килограмм. А на рынке торговали наши, которые занимаются выращиванием овощей. Продавали, у кого что было. Приходилось ходить по морозу на рынок очень рано и занимать очередь, чтоб что-то взять. 

Мы не могли детям купить фруктов. Младший всегда у нас просит конфет, но мы не могли себе их позволить, потому что килограмм «Дюшеса» стоил 380 гривен. 

Мы жили возле леса, а россияне ставили там растяжки. Они стреляли по городу, стреляли на блокпостам, и мы решили выехать. Проехали больше 20 блокпостов русских. Досматривали меня, мужа, перебирали вещи. У парня, который с нами ехал в Запорожье на обучение, хотели носки забрать. 

С жильем здесь у нас проблем нет. Гуманитарку ежемесячно получаем, в том числе и памперсы на ребенка. А вот морально тяжело. Школа - онлайн. Сирены, прилеты. Мы оставили свою квартиру, свой город. В нашу квартиру россияне зашли, вскрыли двери. Забрали бытовую технику, ноутбук, мужские вещи. Мама приехала и как смогла, отремонтировала двери. 

Россияне не имели никакого права заходить в наш город и на атомную станцию. В Энергодаре много раненых, много умерших, много людей пропало. Наш знакомый сидит в СИЗО, потому что не идет на сотрудничество с российской федерацией. Уже второй месяц не подпускают к нему никого, только передают продукты – и все. 

Очень сложно и печально, тяжело. Сложно осознавать, что атомную станцию обстреливают, мирных жителей, дома.

У меня прекрасная работа была, муж трудился. Была своя квартира, дети учились, ходили на кружки. Младшая дочка занималась гимнастикой, старшая – вокалом, легкой атлетикой. Мальчик ходил в садик. А «русский мир» пришел и забрал все, что было у людей. Мой дедушка – ветеран Великой Отечественной. Судя по его рассказам, войска Путина поступают хуже гитлеровцев. Они убивают мирное население в Украине. Они просто стирают нашу страну с лица земли. 

Я не работаю в Запорожье, потому что садики закрыты. Да я и не повела бы ребенка в садик, потому что вечно сирены и тревоги, и я буду за сына переживать. Муж устроился на строительную фирму. 

Пока не закончатся ракеты, буряты и кавказцы, пока их всех не перебьют, война не закончится. Путин не уйдет просто так с нашей земли. Он будет бомбить, убивать, рушить. Ему просто нужна Украина. Мне кажется, война будет еще очень долго. 

Мы всей семьей мечтаем вернуться домой, в свою квартиру. Пойти обратно в садик, на работу, в школу. У меня мама там. Мечтаю с ней встретиться. Хочется видеть брата, племянника, бабушку с дедушкой, которые сейчас живут в оккупации. Это моя самая большая и на данный момент несбыточная мечта. Хочу, чтобы все закончилось, мы однажды открыли утрам глаза и услышали, что мы победили, что все хорошо и можно вернуться домой. Очень хочется надеяться, что скоро все закончится. Хоть россияне и кричат о «референдуме», я знаю, что Энергодар ждет прихода наших ВСУ. Я не знаю, когда это случится, но мне так хочется вернуться домой!