Історію подано мовою оригіналу

Надежда с сыном выехала из села в тот день, когда туда вошли оккупанты. Родители выехали почти через месяц. А вскоре после этого узнали, что их дом уничтожен

Утром 4 марта я уехала из дома, а в обед российские военные зашли на территорию нашего села и оккупировали его. Родители остались там до 29 марта. Все эти дни они находились в оккупации без еды, воды, света. Находились в погребе, потому что постоянно были обстрелы и прилеты.

Воду качали генераторами из башни, пока была возможность, потом возможности не стало. Сейчас там осталось человек 15, которые не выезжают, потому что у них больные родители или еще что-то. Воду им туда подвозят.  

Когда родители выехали, их дом еще был. Через месяц были прилеты, и дома не стало. Перед этим заехала техника. 

Я осталась без работы с несовершеннолетним ребенком без средств к существованию. У меня нет никакой материальной помощи, я живу на съемном жилье. Все деньги, которые были собраны до войны, сейчас мы на них живем. В компании, в которой я работала, приостановлен трудовой договор. У меня есть какие-то подработки, их хватает хоть за жилье заплатить. Сейчас остаться без крыши над головой страшно. Так бы уехали в село и там хоть как-то существовали с огорода, хоть покушать было бы, но на данный момент ехать некуда.

Я занималась волонтерством первое время, сама готовила кушать и отвозили нашим запорожским солдатам, которые были благодарны. Это единственный приятный момент – благодарность ребят из ТРО и ЗСУ.

Трудно, тяжело. Ребенку 11 лет, он до сих пор вздрагивает от каких-то ударов, от прилетов, от громких звуков.

Мы сейчас живем одним днем. Я не понимаю, что будет завтра. Проснулись – хорошо, мы живы-здоровы. Закончится война - тогда будем думать о будущем, а сейчас я не могу думать наперед. Я не могу элементарно ребенка отпустить в школу, потому что сейчас стреляют по инфраструктуре.

Думаю, война закончится до зимы. Я не понимаю, что происходит в ЗСУ, но надеюсь на лучшее.