Історія подана мовою оригіналy

Мне 47 лет. Мы с мужем жили в Мариуполе. Я работала поваром в детском саду. 24 февраля пришла на работу. Уже были слышны звуки взрывов, но ситуация оставалась непонятной. Некоторые родители привели детей. Воспитатели не знали, принимать их, или нет. Когда все же решили не принимать, уже стало известно о полномасштабной войне. 

У нас была консервация. Холодильники были заполнены продуктами. Когда отключили свет, мы не знали, куда все девать. Есть особо не хотелось. Мы делились с соседями. За водой ходили к роднику и каждый раз видели новые картины: в один день стоял дом, а на следующий – он уже догорал. 

С нами была мама – гипертоник и диабетик. Мы не могли ни лекарств купить, ни врача вызвать. Ее нужно было кормить в определенное время, помыть. Это были самые большие проблемы. Мама умерла, когда мы выехали в Кривой Рог. Мы здесь ее похоронили. Позже узнали о гибели знакомых и соседей.

Когда не было связи, мы не могли связаться с родственниками. Пока можно было ходить по городу, мы проведывали их. Как-то пришли к брату мужа в 23 микрорайон и увидели, как горел его дом. Расспросили соседей. Они сказали, что он выехал вместе с семьей. К дочери тоже ходили. Видели, как люди бродили в поисках продуктов. 

Мы уехали 16 марта. Было много осколков на дороге. Думали, что не проедем, но как-то добрались до села возле Бердянска, в котором живут родственники. Планировали остаться у них на две недели, а потом вернуться домой. Но прожили месяц. Затем россияне установили в их селе блокпосты. Нам стало страшно, и мы поехали в Кривой Рог. Дочке нужно было доучиться. В Кривом Роге был филиал ее учебного заведения. 

Нам очень помог один волонтер. Он уделил нам максимум внимания, обеспечил едой и одеждой. Мы ему очень благодарны. Сейчас мы с супругом работаем, правда, неофициально. Официально остались трудоустроены в Мариуполе. Как только город освободят, вернемся. Мы очень соскучились по нему и по морю.