Історія подана мовою оригіналy

Николай Владимирович второй раз за свою жизнь был вынужден бежать от войны

В 2014 году я жил у родителей в Луганске. Там все было. Когда начались боевые действия, мы уехали в Северодонецк. Потом на машину собирали, квартиру купили, а теперь ее нет. 

24 февраля, когда началась полномасштабная война, мы были в квартире. Когда прилетело по аэропорту, мы побежали за трудовыми книжками, а потом - в подвал. Обстрелы были регулярными: утром и вечером, как по расписанию. Потом уже надоело сидеть в подвале, и мы сидели дома. 10 марта мы не выдержали и уехали на эвакуационном поезде в Каменец-Подольский. 

Самые большие трудности - это бомбежки. Магазины работали, и в аптеках можно было что-то купить, хоть и очереди были большие. 

Шокировало, когда ночью около дома прилетел снаряд. Когда вышли на улицу, то увидели, что в асфальте торчала труба с крылышками. 

В Северодонецке газ был с перебоями, вода была, но света не было. Отопление выключили 25 февраля. Из-за войны в моей семье очень ухудшилось здоровье.

Мы с женой работаем преподавателями. С эвакуацией нам помог наш институт. 

Честно говоря, лучшего не ждем. Уже был такой опыт: только вылезешь из грязи - и снова тебя тянет на самое дно. А из него уже трудновато вылезать, потому что здоровье не то. Как будет, так и будет.

У родителей жены дом разбило, а их убило. Если это не психологические трудности, то что тогда? Хотя то, что дом разбили, – вообще не трудность. Дом можно восстановить, а если родителей не стало, то здесь уже ничего не поделаешь.

Наверное, мы уже смирились со стрессом. Если взойдет завтра солнце – значит, взойдет. А не взойдет – значит, так тому и быть.

Война должна завершиться полным распадом россии и крушением режима путина.

Пока я не вижу своего будущего. Неизвестно, в какую сторону идти. Нет света в конце тоннеля.