Історія подана мовою оригіналy

Мы коренные жители посёлка с 1963 года. Работала на Луганском литейном заводе, когда он ещё работал. После декрета осталась в посёлке и работала в детском садике, а потом в столовой на шахте пока её не закрыли. После этого муж уехал работать на Карбониты, а оттуда на Мельникова и там работали пока не началась война.

Работу потеряли. Там зарабатывали со всеми до пенсии. У старшего ребёнка отдельная семья, он работает на Чихировке. Приходится добираться своим ходом. Если раньше были маршрутки, то сейчас этого нет и добираются кто чем может – кто на мотоциклах, кто на скутерах, то по несколько человек в машине. Иначе заработать негде. Младший сын учился в Луганске. У него два образования. Третье образование в Первомайском индустриально-педагогическом колледже из-за войны не окончено. Он подрабатывает. Не получается – сидим на папиной пенсии. В поселке работы нет, устроиться негде.

До войны жили нормально, стабильно. Работа была, могли что-то откладывать. А сейчас уже всё, забыли об этих временах.

Мы поняли, что всё изменилось, когда начали обстреливать посёлок. Мы шли из магазина. Снаряд упал от нас метров, наверное... Он не взорвался, глубоко ушёл в землю. Посыпались стекла. Был страх, мозги не работают. Только мысли - надо прятаться. И соответственно, кто в подвал, кто куда.

Первый шок прошел и потом уже, конечно, мы начали соображать. Но то, что взрывается недалеко от тебя, метрах в 50-ти, даже меньше, конечно, было полнейшим шоком. Потом, наверное, уже привыкли. Мы и сейчас это слышим.

Конечно, когда стреляли света и воды не было. Поселковые жители собирались и сами делали воду и свет, ремонтировали электропровода по вечерам, когда было меньше обстрелов. Но, конечно, было трудно и стараемся на это не обращать внимание, более или менее смотреть трезво чтобы не зацикливаться. Мы каждый день слышим эти выстрелы.

У нас в доме было десять семей. Он построен еще в 1957 году, это было общежитие, а мы переделали под квартиры. Сейчас осталось две семьи. Наша половина дома закрыта шифером, потому что мы за этим смотрим. Дальше две или три квартиры вообще без ничего. Далее тоже шифером закрыли. Живём, потому что нужно жить.

Недели две, наверное, жили в подвале. Не вылезали. Я, конечно, вылезала кормить кошек, но моя соседка там спала и вообще не вылезала, до такой степени панически боялась.

А мы, когда обстрела не было, находились дома. А соседка даже когда обстрелов не было находилась в подвале. Она и сейчас боится. Мне хотелось бы забыть все начиная с 2014 года.

Мечтаю, чтобы все устаканилось и можно было на все посмотреть со стороны. Чтобы праздник был праздником. Сейчас все тускло, серо. Нет того, что было раньше.