Історія подана мовою оригіналy

Ирина хотела уехать с детьми из Херсона еще в самом начале войны. Потому что те события, о которых столько говорили по телевизору и в соцсетях, разворачивались прямо у нее за окном.

Мы из Херсона. У меня две сыновей. До войны у нас была прекрасная жизнь. Но наступила война и нам пришлось эвакуироваться в Полтаву. Нас вывезли волонтеры. Жилье наше на данный момент целое. Был прилет, рядом сгорели квартиры.

Когда началась война, мы были дома. Я помню первое утро, когда ребенок меня разбудил очень рано. Мы обычно рано не просыпаемся, а тут он проснулся и говорит: «Мама, смотри, война началась». Было видно дым со стороны Чернобаевки.

Я помню, как боялась за детей, боялась, что мы все тут погибнем и не знала, как мне быть.

В те моменты, когда войска входили и шли бои, было очень громко - бомбежки не прекращались. Потом позакрывали все магазины, было трудно с питанием. Психологически тяжело. Дома мы сидели, у нас было зарево за окном, постоянно громыхало, бомбило. О том, где были в городе бомбоубежища, мы не знали. Да и добираться к ним тоже было опасно – можно было погибнуть по дороге.

Когда жили в оккупации, с водой и светом у нас было все в порядке, а вот с едой - очень сложно. Закрылись все торговые точки, продукты невозможно было купить. Приходилось по шесть-восемь часов стоять под закрытым магазином. Потом его открывали и кое-что продавали понемногу, чтобы всем хватало. Аптеки тоже закрыли, лекарств не было. Не было у нас хлеба, пекарни не работали.

Мы пережили много тяжелых моментов и даже дней. Шокировали взрывы, которые мы видели. И еще был один день, когда очень громыхало.

Мы сидели в коридоре, потому что правило двух стен соблюдали - боялись.

Однажды мне нужно было выйти на работу, а напротив моей работы стоял танк. Мы хотели выехать, потому что жить там было невозможно. К волонтерам, которые в итоге нас вывезли, очередь нужно было занимать за месяц-полтора. Мы пытались уехать с людьми, которые за деньги вывозили, но у нас ничего не получилось. А уже с волонтерами нам удалось выехать.

Было страшно, когда мы пытались выехать в первые два раза. В первый раз мы ехали через село. Когда подъехали ближе к блокпостам, нас просто развернули и сказали, что не пропускают людей.  Во второй раз мы ехали более длинной дорогой в сторону Кривого Рога. Там было очень много блокпостов. Естественно, нас останавливали, проверяли. Последний блокпост нас не пропустил, и мы остановились в селе переночевать. Света не было, нас поселили в школе. Жители села рассказывали разные истории, после которых мы боялись, что произойдет что-то страшное.

Нам, я считаю, повезло. Ведь бывало такое, что люди, которые выезжали самостоятельно c маленькими детьми, по двое суток ночевали в полях. Много колонн расстрелянных было. Вот стояла колонна, начинался бой и семьи погибали прямо в машинах.

Когда уезжали с волонтерами, мы с собой взяли по одному рюкзаку. Нужно было людей вывозить, а не вещи. У нас дома осталась мама, потому что она не хотела ехать. Она уже после освобождения приехала и привезла нашего котенка. Сейчас мы в Полтаве. Работу я пока не могу найти.

Жизнь изменилась. Мы до этого жили хорошо. А от всех этих событий мне особенно тяжело, потому что я эмпат. Мне страшно от того, что гибнут люди. Детей нужно поддерживать, они же просто мальчишки. Старший сын младшего поддерживал как-то. Они все это перенесли лучше, чем я. Но мне становится легче, когда я читаю. Стараюсь думать о хорошем, могу рисовать себе картины будущего: как мы будем выстраивать свою жизнь. Еще есть вера в нашу страну. Радуешься, когда что-то хорошее происходит, когда освобождают какой-то населенный пункт. Сложно бороться с депрессией. Но дети радуют и у меня есть благодарность, что все живы, здоровы, сыты. Это успокаивает.

Надеюсь, что до лета война закончится. Я пока не думаю куда-то уезжать. Наоборот: у нас в селе в Николаевской области есть старенький домик и мне хочется там строить что-то в будущем. Очень надеюсь, что наступит мир, и ситуация разрешится.

Я думаю, наша страна победит. Потому что мы ни на кого не нападали, мы защищаемся. Сначала отвоюем несколько территорий подряд. Все равно что-то будет – это не может так продолжаться. Все должно пойти на спад весной-летом. Я бы хотела весной, в марте.

Я вижу хорошее будущее. Пройдет какое-то время и все обязательно наладится. А сейчас мне жаль людей, которые погибают. Очень жаль военных.