Історію подано мовою оригіналу

Татьяна не успела похоронить маму – на следующий день после смерти их дом сгорел полностью. Там были еще люди, которые из-за возраста или болезней не могли двигаться самостоятельно

Раз нам привезли продукты. У нас девятиэтажка, 72  квартиры. Но я даже переписала всех - нас было 62 человека. Я готовила на людей. Там старички, они ж голодные не будут. Газа не было. Я взяла свою большую кастрюлю на 20 литров и готовила на них. Ребята мне продукты привозили. Видимо, рынки разбомбили. Ребята давали мне продукты, что-то мое было, я ведь тоже запаслась продуктами - вот и готовила на костре. 

Мне сестра чистила продукты. Водой мы запаслись. Я баллоны вот эти шестилитровые не выкидывала. У меня 29 баллонов было воды. А когда она закончилась, мы с соседом на наш хлебозавод ездили, под огнем. Там даже гибли люди на этом хлебозаводе. Разбомбили его.

Мои родители были уже старенькие, болели. Папа умер 7 февраля, ему был 91 год, а мама умерла 19 марта, ей было 88 лет. Мы ее переодели, думали около дома захоронить - нам разрешали. А 20 марта наш дом полностью сгорел вместе с мамой. В доме были еще люди, которые не двигались – они живьем сгорели. 

Из-за обстрелов мы ушли в школьный подвал. Выбрались оттуда уже 30 марта. Сначала попали в Донецк, прошли фильтрацию. Хотя нам говорили, что не надо проходить, но там никак нельзя не пройти. Ну, а потом я переехала к дочери. 

Нас привезли на автобусе. По одному вызывали нас, фотографировали, отпечатки пальцев взяли.

Мы были с сестрой и племянником. Он был ранен - на растяжку попал. Его джинсы были в крови. Эти русские его останавливали и спрашивали: думали, наверное, что он военный. 

Его потом лечили в Донецке, Шахтерске. Он ослеп на один глаз. Сестра осталась с ним в Шахтерске. А моя дочь меньшая была в Днепре, позвала меня к себе, и я поехала туда. И сейчас нахожусь в Днепре. 

У меня в телефоне есть фотографии нашей квартиры: там все черное, штукатурка попадала, все сгорело. Там ужасно. Я рыдала, когда дочь прислала фотографии. Тем более, зная, что там мама. Но старшая дочь хоть косточку ее нашла. Так что мы прикопаем ее к папе. Пока еще невозможно пройти к его могилке. 

Мой зять военный. Я вместе с младшей дочерью живу. Сняли они квартиру. У меня пенсия маленькая. Я приехала вообще в том, в чем готовила. Даже не переоделась, ничего. Не думала, что все сожгут. На свои сбережения какие-то маленькие купила себе брюки, футболки. И так нормально, что тут есть дочь и зять.