Історія подана мовою оригіналy

До войны я работала, дети росли, всё было в рабочем режиме. Работала по образованию. Задолго до этих событий вышла на пенсию, дети учились, окончили, а теперь сидят без работы. Внук вырос со статусом ребёнок войны. Мы живём в Ольховой на линии разграничения, он ходил здесь в школу.

До войны я жила в Лисичанске с семьёй. Мы переехали сюда в надежде на то, что будем ближе к родственникам, а теперь мы туда не можем поехать, мы ограничены в возможностях общения. Чтобы поехать в Лисичанск нужны огромные средства. Общаемся только в телефонном режиме, получаем из-за этого депрессию.

Я долго не понимала, что всё изменилось. Летали самолеты, но мы до сентября думали, что это временное явление и всё пройдёт, а оно так получилось...

Нашу усадьбу, наш дом миновала судьба от разрушений, но у многих людей жильё пострадало. У нас не произошло ни разрушений, нечего. Мы никуда не уезжали и всё время оставались на месте. Было трудно, ни сигарет ребятам не было, еда – рыба в озёрах. Сложно выделить эпизод, о котором не хочу вспоминать.

В 2015 году мы получали помощь от Красного Креста, потом была немецкая помощь и от «Союза самаритян». В Станице Луганской я получала помощь от Фонда Рината Ахметова, лекарства давал Каритас. Это была хорошая подмога, хорошо было. Когда самаритяне давали деньги можно было пойти на рынок и купить мясо. Сейчас не голодаем, а тогда мы могли покушать мясо.

Мечтаю, чтобы все были здоровые. У дочки нет здоровья и у сына, и я хочу, чтобы у меня было здоровье, чтобы помогать детям. Мечтаю, чтобы внук окончил институт, о мире мечтаю, чтобы не было резких разграничений, ведь жизнь складывалась давно, а теперь у нас разграничение.