Історія подана мовою оригіналy

Во время оккупации в Снигиревке было очень страшно, но и после освобождения люди там страдают от обстрелов. Догадываются, что наводят местные коллаборанты, которые никуда не делись

Мне 60 лет. Я из Снигиревки Николаевской области. Никуда не выезжала, была тут в оккупации.

Мой сын собрался уезжать в Польшу – ему пришло приглашение. Он сел в поезд около четырех утра. И тут стали бомбить Каховку, начались взрывы. А примерно через две недели россияне зашли, поселились в полиции, в администрации, в музыкальной школе. Начали там баррикады ставить. 

Каждый день были взрывы. И в Павловке, в Оленовке они тоже поселились и начали все взрывать. Много было разрушений. Потом приехали вагнеровцы, людей пытали. Не хочется вспоминать... 

Когда россияне зашли в Снигиревку, то ходили с оружием по домам, проверяли паспорта. Телефоны отбирали. У нас мобильная связь была только на кладбище, на горке. И они это место бомбили, памятники разрушали, чтобы люди не ходили звонить. 

У нас был Богдан один в теробороне. И как только он уехал, на второй день пришли россияне и начали его искать. Его Бог спас, что он успел уехать. Сейчас, вроде, все нормально. Правда, стреляли, тревоги были. Все заминировано. Двое человек подорвались в лесу.

Ко мне пришли, проверили документы, полезли в погреб, на чердак и в хату с каким-то аппаратом. Искали что-то. Я спросила, не будут ли в нас стрелять. Сказали, что не будут. Я за сына сильно боялась, ему 38 было.

Россияне пытались давать помощь. Кто-то брал, кто-то нет. Потом «референдум» был. Есть у нас такие, что сдавали Снигиревку, направляли огонь. Взрыв на Пасху был очень большой. Пострадали администрация, гимназия. В Снигиревке вообще домов пострадало очень много.

У нас на Пасху разбомбили гимназию, попали в Дом культуры. Еще больше пострадали дома, там окна вылетели. Да и магазин побило ударной волной.  Его только сделали – и опять потолки обрушились, стекла вылетели. Это просто ужас! Даже не хочется выходить, потому что страшно. Кто-то же сдал нашу Снигиревку.  Рассказывали, что кто-то светил фонариком ночью рядом с этим местом, как будто направляли. Тут много очень людей, которые за Россию были и «референдум» ждали.

Света не было – я свечки в церкви покупала. Воды не было. Потом россияне свет провели, но я совсем не включала его: боялась, потому что могли стрелять, когда горел свет. Мы выезжали в безопасное место к знакомому. У него хорошее убежище. Сваха кормила собаку. А мы, когда освободили Снигиревку, сразу вернулись. 

Нам дают помощь, привозят пайки от Ахметова. Спасибо ему большое! И денег нам немного выплачивали от ООН. 

Надеемся, что скоро закончится. Мечтаем об этом. Не знаю – когда, но хочется, чтоб быстрее. Верим в нашу победу. Спасибо большое вашему Фонду за помощь, за продукты.