Истории, которые вы нам доверили
В нашем подвале в основном закупорка [консервация] стояла, матрас накачанный лежал и на крайний случай тормозок – тушенка там... В двенадцать ночи могли туда бежать, в четыре утра могли. В основном ночью обстрелы происходили. Детей брали на руки; которые постарше, сами в подвал прятались. А того, который маленький, папа брал на руки и нес в подвал.
Трещина по дому идет, дом наклонен. Стена от угла полностью наклонена. С другой стороны тоже трещина.
Когда потолок на меня упал, я была в положении, с большим животом, семь месяцев было… Мы живы остались с ребенком. Хотя страшно в таком доме жить. В аварийном доме мы живем. Все сыпалось, все падало.
Когда они родились, это только началось. Дети еще не понимают всего, хотя говорят, что «там бух-бух-бух, стреляют».
Общество рыбака и охотника, предприятие такое, до войны искало, кто бы жил, охранял этот дом, смотрел за порядком и чтобы оплачивали коммунальные услуги. И вот мы здесь 12 лет живем. Соблюдаем порядок, садим огород, белим, красим. Сейчас дом в аварийном состоянии, есть одна комнатушка, где мы с детьми живем.
Была бы возможность, мы и рады уехать, но я люблю свой дом. Мы всю войну никуда не уезжали, все как начиналось, все как война идет, постоянно мы тут.
Я очень сильно переживала, потому что я одного родила – и мы как раз прятались в это время в подвале. А потом, когда эта вся война началась, я ходила беременная другим ребеночком. Ребенок очень чувствовал, конечно, это все, грохот. Во мне очень сильно дергался, потому что и я боялась, и ему там страшно со мной было, как говорится.
Бегали, по подвалам прятались. Ну а потом, когда к нам осколки посыпались, окна нам повыбивало, правда, повставляли. Ну и вот, так живем, как говорится, в страхе. Где-то бабахнет – мы в подвал, где-то что-то…
Люди иной раз приезжают сюда, и когда иной раз бабах-бабах, они говорят: «Как вы тут живете?» Вот так и живем. Даже дети знают, что такое «бабах».
Помощи просить не от кого… Крыша вся течет, потому что осколками побило шифер. Вода на улице. Ну ничего, справляемся, хоть какая-то крыша над головой есть.
Если бы этой крыши над головой не было, куда бы я пошла?
Очень тяжело. В магазинах все очень дорого, очень тяжело. Иной раз на те деньги, которые платят, очень тяжело жить. До войны еще как-то мы могли прожить на то, что получали.
Главное, чтоб дети были сыты, а что-то купить одеться или что-то еще, это потом…
У меня на первом месте холодильник, чтоб дети сыты были. Экономим сейчас на вещах, донашиваем то, что есть.
Живем ради детей. На ноги поднять – это главное. А страх есть у каждого человека. Все мы боимся, все под Богом ходим. На все Божья воля, как Господь управит – так оно и будет.
При цитировании истории ссылка на первоисточник — Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова — является обязательной в виде:
Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова https://civilvoicesmuseum.org/
Другие истории
