Історія подана мовою оригіналy

Алина с мужем и малышом убегала из Мариуполя без ничего. Тогда вещи ничего не значили, важна была только жизнь

Мы из Мариуполя. Жили хорошо, у нас была работа, квартира. Квартира сгорела, и мы ничего не смогли оттуда забрать.

В первый день войны наш мэр нас успокаивал. Мы не пошли на работу и ребенка в садик не повели. Остались дома, пытались сохранять спокойствие, настраивать себя, что все будет хорошо. До последнего меня муж успокаивал: говорил, что по мирным жителям не будут стрелять, что до меня не долетит.

Но нас начали обстреливать с такой силой, что пришлось дважды переходить с места на место, чтобы просто выжить.

И когда мы были уже не у себя в квартире, снаряд прилетел в соседний дом через дорогу. У нас стекла разбились, люстры попадали, я еле успела ребенка одеялом накрыть. До этого мы еще верили, что будут переговоры и все решится, а в тот момент поняли, что нужно уезжать, как только это станет возможно.

Люди друг другу помогали. Когда мы были у родителей, авиабомба упала на дом на соседней улице. Вместо дома осталась огромная яма, а от соседнего дома осталась только половина. Мой муж и те, кто жил рядом, тушили пожар, пытались людям помочь.

Казалось, что еще что-нибудь упадет и взорвется, но в тот момент у людей не было страха, они просто помогали, кто как мог.

16 марта мы случайно узнали, что люди формируют колонны и пытаются уехать. Мы поняли, что это наш шанс. Когда уезжали, ребенок был в курточке, пижаме и зимних сапогах. Мы ничего с собой не смогли взять, потому что когда в последний раз были дома, обстрелы были слишком сильными. Но в тот момент я не думала о вещах - была рада тому, что все в моей семье живы.

Люди выбирались из Мариуполя на свой страх и риск. Город был разбит, повсюду были оборванные провода, сгоревшие машины, разрушенные дома, столбы дыма. Мы ехали, а стрельба не прекращалась. Были огромные очереди - несколько сотен машин. Дорога нам далась тяжело. 

Было большое количество блокпостов. Проверяли мужчин: осматривали ноги, руки, но полностью не раздевали. Пока проезжали, никто к нам сильно не приставал. На самой дороге было страшно, потому что из асфальта торчали мины. Там и машина взорвалась. Люди в очередях стояли на постах, у них не было стекол в машинах, в салоне сидели по шесть-семь человек.  

Мы сильно замерзли, нам не хватало бензина.

На тот момент мы уже двое суток не ели.

Но ничего: мы подъехали к Запорожью, и нас встретили с хлебом и булочками. Детям показалось, что это были самые вкусные булочки в их жизни.

Мы вывезли с собой дедушку, ему 90 лет. Сейчас он тоже с нами живет в Трускавце, постоянно просится домой, но пока мы туда не собираемся. Нам помогают: дают гуманитарную помощь, государство платит. Но у нас больше нет ничего. Это тяжело. Тяжело финансово и морально. Но я верю, что все наладится. Мы остались живы - это самое главное. Мы надеемся, что наш город отстроят и мы сможем вернуться домой и на свою работу. Конечно, не в свою квартиру, потому что наш дом, скорее всего, снесут. Но будет новый дом, в котором у нас будет свое жилье.