Історія подана мовою оригіналy

Галина Ивановна пешком выходила из Мариуполя и видела все то, что оккупанты сделали с городом и его жителями. Ее квартира сгорела, сестра погибла, а племянник попал в плен. Галине Ивановне хочется домой, но она понимает, что возвращаться некуда

Я из Мариуполя, жила одна. На одной площадке со мной жила моя родная сестра с двумя детьми. Ее сын пошел в армию, оказался в Азовстали, а потом попал в плен. После произошедшего в Еленовке мы не можем его найти. Его мамы уже нет - сегодня 40 дней, как я ее похоронила. В ее квартиру попал снаряд.

Двадцать четвертого февраля я вышла покормить голубей, а вернулась двадцать пятого, чтобы забрать кошку. Окна были разбиты, цветы – на полу. До двадцать восьмого марта скиталась по подъездам и подвалам, а затем пошла пешком в село в Бердянском районе. Видела всю нечисть. Сейчас я в Киеве, получаю пенсию, но всю ее трачу на оплату квартиры. В мае ходила в зимних сапогах. Спасибо, что хотя бы продуктами помогает «Я – Мариуполь». Живу как неприкаянная, уже поменяла четвертую квартиру. Я хочу домой, но возвращаться некуда.

Мне поступало предложение уехать работать в Москву, но я осталась в Мариуполе. Это был город-красавец. У меня напротив окон располагался Азовский рынок, там было чисто, ухожено, а сейчас на любой другой зайду – воняет рыбой, мясом. У нас были шикарные подъезды. Здесь я неприкаянная, а там могла решить любой вопрос. Разбомбили заводы, порт. Мариуполь уже не отстроить, не будет ничего. Вокруг города – три могильника.

Я никогда в жизни не плакала, а сейчас молчу и плачу.

Столько людей полегло, и продолжают гибнуть, дома дальше рушатся. Это все страшно. Путин не уступит. Война должна закончиться только капитуляцией россии, возвратом территорий Украины. Обидно, что нас уничтожают, а у них тихо.

У меня была кошка. Я с ней разговаривала, а она мяукала, будто отвечала мне. В последние дни она молчала, а вскоре ей осколок снаряда попал в живот. Я ее похоронила в Запорожье. Не могу видеть, как мучаются животные.

Есть такая песня: «Жизнь прошла, ушло все безвозвратно, но видел я во сне в конце тоннеля свет». Лично я не вижу света в конце тоннеля. Но нельзя терять надежду. Дай Бог, мы победим. В Украине парни хорошие. Им бы оружие получше – они бы всех разнесли. Я своего племянника видела последний раз шестого марта: хотела помочь поправить автомат, но он такой тяжелый, а племянник взял и побежал с ним.