Історія подана мовою оригіналy

Увидев происходящее в больнице, Вячеслав принял решение вывезти семью из полуразрушенного Мариуполя.

До войны у нас была спокойная, мирная жизнь. Воспитание ребенка, досуг, работа, общение с друзьями. Мы жили в центре города, около драмтеатра.

В нашем доме оказался очень сплоченный коллектив соседей, было бомбоубежище. 24 февраля мы это бомбоубежище привели в порядок, принесли ковры, диваны, сделали детскую комнату. Расчистили эвакуационный выход. То есть мы были защищены. Люди самоорганизовались: кто дрова приносил, кто доставал продукты питания. Подчеркиваю: доставал, а не воровал.

До третьего марта еще существовали торгово-рыночные отношения. На оптовом рынке мы успели сделать запасы овощей. Кроме того, хозяева продуктовых складов открывали двери и раздавали людям еду. Питьевая вода была из родника неподалеку. Но туда было несколько прилетов, людей контузило. Прилеты становились все ближе.

Самое страшное – информационный вакуум. Мы не понимали, что происходит, не могли ни с кем созвониться. Разносились самые абсурдные слухи.

14 марта упала соседка: у нее понизился гемоглобин. Была вероятность перелома ключицы. Мы с соседями нашли машину и перебазировали ее в третью больницу, в роддом. Увидев, что там происходит, поняли, что все очень плохо. Особенно страшно было, когда заносили окровавленных деток с осколочными ранениями. И когда погибших людей просто выносили и складировали.

Это все стало толчком к нашему отъезду. Проехав по улицам, мы увидели приличные разрушения. Было уже непонятно, кто куда стреляет. Главным казалось спастись самим и спасти близких. Но мысли о том, что возвращаться будет просто некуда, еще не возникало. Мы надеялись, что скоро все это закончится.

Первая попытка выехать из города была пятого марта. Возле драмтеатра собрались люди, но их не выпустили: было очень опасно. А 14 марта мой дядя сказал, что поймал в машине какую-то волну и услышал, что на 15-16 числа есть устная договоренность не стрелять по мирным автомобилям, которые поедут в Запорожье. Это пошло в массы, и люди на 15 число начали собираться.

15 марта утром я проехался в Приморский район, чтобы мне там проверили машину: не заглохнет ли она где-то в поле.

К девяти утра вернулся и увидел, что машины, увешанные белыми тряпочками, надписями «Люди», «Дети», красными крестами, уже собираются в колонны.

Я поспешил домой. За полчаса мы собрались. Тревожный чемодан был готов заранее. Первоначально намеревались поехать в Бердянск, Запорожье, Днепр, Кривой Рог. В Кривом Роге есть родственники жены, плюс раньше я работал там по обмену опытом на заводе.

Дорога была тяжелая. Если до Бердянска нас обыскали только перед въездом в город, то от Бердянска до Запорожья на следующий день – это… После 14-го блокпоста я перестал считать. На каждом останавливали. Причем в тот день смотрели только мой паспорт с пропиской. Не интересны были документы ни на автомобиль, ни на ребенка, ни документы жены. В основном говорили: «Откройте багажник». На паре блокпостов спросили: «А что в телефоне?». Это отнимало время. 

Запомнился блокпост в Токмаке. Оккупанты были как на подбор – крепкие, рослые, жесткие. Каждый держал оружие правильно. Видно было, что люди военные, с боевым опытом.

Там нас заставили даже снять тонировку со стекол: «Не можешь снять? Я помогу - разобью».

В Бердянске мы встретили семью знакомых наших знакомых с тремя детьми. Они нас впустили, супа нагрели, дали помыться. Низкий поклон этим людям. Мы со второго марта не видели хлеба, так глава семьи пошел, выстоял очередь и дал нам в дорогу два батона свежего хлеба.

В Запорожье нас тоже приютили добрые люди. Там мы сутки оставались. В Днепре уже на четверо суток у друзей знакомых остановились. Вот в Днепре мы вздохнули полной грудью. Уже появилось понимание, куда двигаться.

Там же до нас дошла информация, что родительский дом выгорел дотла, а в нашей квартире - повреждения.

Приехав в Кривой Рог, я был тоже очень приятно удивлен, как нас встретили люди – адекватные, с пониманием. Помогли с трудоустройством. Низкий поклон руководству завода. Я работаю с максимальной самоотдачей: мне протянули руку, и мне совесть не позволяет не протянуть руку в ответ.

Компания Метинвест содействует в оплате жилья. Знаю, что Фонд Рината Ахметова тесно сотрудничает с проектом ЯМариуполь. Там и гуманитарная помощь, и психологическая поддержка, и развлечения для ребенка. Большое дело делает Ринат Леонидович.

Нам попадаются хорошие люди. Добрые, отзывчивые, порядочные.

Что касается будущего, то после пережитого я боюсь загадывать даже на неделю вперед. Пока что мы живем одним днем. Но мы оптимисты и хотим, чтобы все наши территории вернулись, мы вернулись домой и проехались по набережной. Понимаю, что там кругом руины, но есть бешеное желание просто постоять, подышать воздухом Азовского моря. А потом все восстановить.