Історія подана мовою оригіналy

Когда беженцы выезжали из Мариуполя, их шокировали разрушения и трупы людей, которые никто не убирал с улиц

Я социальный работник, мне 58 лет. Мы с семьей жили и работали в Мариуполе. У меня трое детей и трое внуков. Муж умер.

Война у нас началась 24 февраля в пять утра. Через сутки пропал свет, вода, газ. Еще через сутки приехали друзья и забрали нас с сыном к себе в частный дом, где мы пробыли до 5 марта. А потом начали и их бомбить. 

Меня шокировали трупы, которые лежали по городу - их никто не убирал. Шокировало, когда погибла моя свекровь: она сгорела заживо от прямого попадания в дом.

Когда мы услышали про зеленый коридор, мы сунулись в центральную часть города, а коридора не было. Обратно мы не смогли вернуться, потому что мост взорвали. И нас чужие люди приютили у себя. Мы вшестером поселились в однокомнатную квартиру и прожили там до 18 марта. В квартире было плюс пять, воды не было, мы ходили на криничку. Один раз моему сыну там попал в плечо кусок снаряда, мы перебинтовали, как могли, и решили выезжать. 

Нас вывозил муж подруги на служебной машине. Он работал в МЧС. Мы проехали 12 блокпостов российских, дорога была очень тяжелая. Мы приехали в Черновцы, нас поселили в конно-спортивный клуб, и тут мы живем уже почти год.

Я надеюсь, что в следующем году мы будем уже дома и я снова пойду на работу. Правда, я не знаю, куда мы будем возвращаться. У нас дом сгорел, у свекрови дом сгорел, у старшей дочери - тоже сгорел. Моя старшая дочь там осталась, живут под Мариуполем. Сейчас они не могут переехать на эту сторону. Была дорога на россию, но они не захотели туда выезжать.