Історія подана мовою оригіналy

Марина Сергеевна выросла в Донецке. Она мечтала, что ее ребенок будет там жить и получать высшее образование. А сейчас она даже не может встретиться с родителями, которые остались жить на оккупированной территории 

Я с 2005 года живу в Авдеевке. До этого жила в Донецке - у меня там родители, сестра, а я вышла замуж и жила здесь. В Донецке была работа, родственники - все было там. 

Мама у меня учитель, папа - шахтер, сейчас они пенсионеры, живут в Донецке. Последний раз мы виделись в июле, а до этого не виделись два года. Так получилось, что им удалось приехать в этом году. Я бухгалтер, работаю здесь, до 2014 года работала в Донецке. Было лучше до войны, был открыт город, наш любимый Донецк. Я там долго жила. Конечно, было лучше тогда: в Донецке было больше возможностей, от работы до развлечений. 

Первый день был, когда вертолеты летали, а на следующий день начали обстреливать аэропорт. Это было страшно, и на протяжении всего времени, с мая и до июля, я ездила на работу. Не верилось, что такое возможно. Мы надеялись, что ничего не будет, что все быстро закончится, что человеческий разум победит этот бред. Я до последнего момента ездила на работу и к родителям.

Последний мой день в Донецке был, когда мы ехали через Ясиноватский пост. Там сильно стреляли, все было в огне.

Потом мы уехали. Фонд Рината Ахметова предлагал уехать в пансионат «Елочка» под Харьковом, и мы уехали. Мы там были три месяца, спасибо ему за это. В 2015 году мы назад вернулись, и до этого времени живем здесь, в Авдеевке.

Авдеевка после начала войны стала другой. У детей наших нет возможности никуда сходить, развлечься. Я помню себя, у меня в возрасте моей дочери было много развлечений. Сейчас в Авдеевке скучно, поэтому дети стараются уехать отсюда. Здесь нет развития, и есть вероятность того, что город не будет процветать, потому что здесь нет молодежи – это замкнутый круг. 

В самый сложный период мы получали помощь от Фонда Рината Ахметова. Это были продуктовые пакеты, на тот момент они были очень нужны. Еще помогали ЮНИСЕФ, Красный Крест.

За эти годы было много моментов, которые хотелось бы забыть. Однажды, когда мы жили в Харьковской области, я позвонила маме в Донецк и услышала в трубку, что идет обстрел. Мама плачет, кричит, говорю: «Что случилось?». Она отвечает: «Мы бежим в подвал, здесь ужас", и на этом связь обрывается. Я не могла прийти в себя часа два, у меня была истерика. Родители вышли на связь только на следующий день.

У родителей были попадания в квартиру, они два года жили не в своей квартире. Слава Богу, что все обошлось тогда. Потому что самое страшное, что было – это страх за жизнь родителей. Хотелось бы все это забыть и вернуться в 2014 год. Вернуть Донецк, вернуть мир. 

Когда это все случилось, мой ребенок пошел во второй класс. Я думала о его образовании. Я всегда думала, что ребенок поедет жить и учиться в Донецк. Что мы все будем рядом: родители, бабушки. Это было мое большое желание, а теперь меня пугает, что ребенка нужно далеко отправлять. Сейчас я просто мечтаю, чтоб закончилась война, чтоб все было как раньше, чтоб была единая Украина, и чтоб наша семья воссоединилась.