Історія подана мовою оригіналy
24 февраля я была у мамы своего парня в Житомирской области. В Мариуполе оставались мои родители и бабушки. Когда началось вторжение, я позвонила родителям и попросила их эвакуироваться. Они сказали, что я преувеличиваю, все будет нормально. Остались дома (у нас был свой дом на Парковом), обустроили подвал. Сначала не хотели спускаться туда по тревоге, говорили, что неудобно.
25 февраля они забрали к себе бабушку, которая жила сама в квартире на улице Лунина. И слава Богу, что забрали, потому что позже именно в ее квартиру попал снаряд.
Следующие три недели мои родные провели в подвале собственного дома – родители, две бабушки, семья соседа и наша тетя с сыном. Выходили только за водой и позвонить по телефону, если была связь.
18 марта в наш дом попал снаряд.
Дом разрушился, начался пожар. Отец вынес иконы из горящего дома.
На следующий день они собирались идти к подруге и проситься пожить у нее. Но повезло, что именно в этот момент приехал дядя на машине. Они оценили ситуацию и решили уезжать из Мариуполя в Кальчик.
У нас жили две собаки, Леня и Раф, их пришлось отпустить, потому что забрать с собой не было возможности (ехали вшестером на старом «Запорожце»).
Около месяца родители жили на оккупированной территории. Ждали фильтрации, пытались найти бензин. Потом им удалось уехать в Россию.
Когда пересекали русскую границу, военный попросил документы. Мама положила в паспорт справку о прохождении фильтрации. Когда военный увидел ее, он обратился ко всему автобусу и сказал, чтобы эти справки ему даже не показывали. «Мне это не нужно, это всего-навсего игрушки донецких полицейских», – сказал он.
Сейчас родители у родственников в Туле. Они отказались ехать в Европу – сказали, что уедут только в Мариуполь.
Недавно на связь вышел знакомый отца, который остался в Мариуполе. Мы попросили его сходить к нашему дому и сделать фотографии. Он так и сделал. После попадания снаряда и пожара от нашего дома осталась кучка кирпича.
.png "Імена")
