Історію подано мовою оригіналу

Татьяна с двумя детьми никак не могла выехать из Мангуша, а оставаться в оккупации ей, жене военного, было рискованно. Сначала она жила у сестры, потом брат помог им эвакуироваться

Мне позвонили очень рано племянники из города и сказали, что начался обстрел. А следом за ними позвонила дочь, которая на тот момент в санатории в Мариуполе находилась, и сказала, что срочно нужно ее забрать. Я ее успокоила и сказала, что приеду. Я забрала ребенка. 

Моя машина перестала заводиться как раз тогда, когда начались очень громкие взрывы. Ребенок был в шоке. Я забрала племянников, которые мне звонили. И правильно сделала, потому что у нас было потише, в отличие от Мариуполя. 

Нас быстро оккупировали, и я не могла выехать с двумя маленькими детьми. Страшно было. Потом я не могла выехать, потому что боялась, что узнают, что мой муж в армии. Переживала, что меня будут допрашивать, как и всех моих соседей. Но какими-то чудом меня это обошло. Может, из-за того, что я находилась не в своем доме. Я жила у сестры. А может, Бог отвел. 

Благо, мы находимся в селе и привыкли иметь запасы, а не просто на один день закупаться. Когда все началось, мы пытались активно скупить продукты длительного хранения. 

Наши бизнесмены, которые держат хлебозавод, выпекали хлеб. И не сильно подняли цену. Зато у нас бесплатно раздавали молоко. На фермах его просто некуда было девать, и, чтобы не выливать, приняли решение раздавать людям. 

У нас были продукты, была картошка, которую мы садим, так что мы все выдержали.

На тот момент, когда мой муж уже третий месяц находился в госпитале, я сказала ему, что выеду, и выехала. Удалось выехать благодаря брату, который работал в полиции в Мариуполе. Он очень долго находился там в окружении и выходил одним из последних. Он мне помог выехать и перебраться через Васильевку, а там нас встретили. Было очень страшно и морально очень тяжело. К сожалению, сам брат выехать не может. 

Шокировала «святая» простота людей, которые приезжали из Донецка, с той стороны, давно оккупированной. То, как они просто к оккупации относились и рассказывали, что это навсегда. 

Мы им говорили, как было хорошо до того, как они пришли, а нам отвечали: «Это же было до. Ключевое слово – «до». Поражали люди, которые с нами рядом жили. Точнее, то, как они быстро меняли свои взгляды. И как они описывали совершенно по-иному ситуации, хотя я тоже была свидетелем этих ситуаций. От этого был шок. И до сих пор шок. 

Самым счастливым был день, когда я увидела украинский флаг. Я выехала с той территории и первым, что я увидела, был украинский флаг. А потом приятным моментом была встреча с мужем.

Очень плохо, что мы вынуждены скитаться по стране, хотя у нас есть дом. Жить в страхе, неопределенности, бояться, что у мужа будет очень сильная психологическая травма. 

Сейчас мы в Киеве, потому что тут лечился мой муж. Мы не знали, сколько он еще пробудет в больнице, поэтому остановились здесь, сняли квартиру благодаря друзьям. Они нам очень помогли.

Я надеюсь, что наша жизнь изменится к лучшему. Я верю в нашу победу и надеюсь, что в итоге мы вернемся в родной город под нашим флагом. Я в этом вопросе очень категорична, потому что та территория, где я жила, до сих пор оккупирована. Все эти территории должны быть нашими, потому что они по факту наши. А когда – увидим, я же не пророк.