Історію подано мовою оригіналу

Елена с сестрой напросились в машину к незнакомым людям, чтобы вырваться из Мариуполя. Ехали на руках друг у друга, без вещей. Дорога была очень долгой и сложной

Мне будет через месяц 52 года. Жила в Мариуполе. 16 марта 2022 года случайно получилось с сестрой оттуда выехать. Мы жили на Черемушках, я работала в садике тоже на Черемушках. 

Когда началась война, я была на больничном. Мне утром звонит мама и говорит: «Оксана, началась война, бомбят, звони Маше». Это моя дочка, она в Киеве училась и осталась жить и работать. 

Я жила на девятом этаже, поэтому быстро сумку собрала и побежала к маме, потому что у нее на первом этаже в пятиэтажке спокойней будет. В субботу позвонила заведующая из садика, в котором я 30 лет проработала, и сказала: «Оксана, садик открывается как бомбоубежище, идите в садик». 

Мы там принимали людей, готовили еду. Когда пролетали самолеты, мы бежали в садик, сразу в подвал. Очень деток было много. Однажды мальчик из нашего садика заходит в комнату подвальную прятаться с мамой и говорит: «Можно, я вам сказки почитаю? Я много знаю». 

Мы сидели все при свечке, и этот ребенок из старшей группы нам читал сказки. Такие у нас были развлечения. 

Потом еды, воды не было. Было попадание в садик на второй этаж. Слава Богу, что он не загорелся, просто разрушение было сильное. Люди выехали каким-то образом. Кто-то кому-то дозвонился, кто-то что-то сказал, и люди, которые сидели с нами в подвале, стали выезжать. Моя сестра просила, чтобы нас забрали. Мама сказала, что категорически никуда не поедет, квартиру не бросит. 

Люди говорили, что у них все занято, могут взять кого-то одного. Моя сестра сказала, что мы будем друг у друга на руках сидеть. Без вещей, были только документы в сумке. Очень страшно было выезжать. В машине бензина было только до Бердянска, поэтому водитель постоянно его экономил. Мы голодные, без воды. Наши дети созвонились в Мангуше с каким-то своим знакомым. Ехали больше суток, потому что постоянные блокпосты. У многих людей бензина не было, и они толкали машины. Когда мы видели, сколько на Мариуполь едет техники, понимали, что ничего хорошего не будет. 

Мы в Бердянске еще несколько дней сидели, не могли заправить машину. Через несколько дней выехали в Токмак, чувствовали себя беженцами, бомжами вонючими, грязными и страшными. 

Люди нас встречали, в церкви кормили, поили - столы от еды ломились. Мы плакали из-за того, что еду видели, и к нам люди хорошо относились. Хочешь вещи – выбирай, хочешь – кушай, теплой водой руки мыли. 

Волонтеры спрашивали: «Едете дальше, или надо ночевать?» Нам надо было переночевать. Пожилые пенсионеры увидели, что мы в одной машине впятером, и сказали, что всех примут. Им большое спасибо - они у меня перед глазами стоят. Женщина сказала: «Сейчас будем кушать, я плов приготовила». Мы отказывались, а она говорит: «Да вы что, я вас так ждала, я приготовилась». Когда уезжали мы обнимались, как родные люди. 

Слава Богу, родные и близкие все живы. Все потеряли работу, привычный образ жизни, жилье. У нас в Мариуполе жилья нет. Мама живет и сейчас со своим мужем там. Мы столько лет не виделись, общаемся по телефону. Очень много друзей, знакомых, соседей, которые погибли. Я начинаю вспоминать и вести счет, сколько людей, которых я знала, уже нет. 

Я хотела бы видеть будущее нашей страны мирным, с очень большим забором и куполом от таких соседей, которые нам достались.