Історія подана мовою оригіналy

Надежда Дмитриевна уехала с дочерью из Энергодара, когда возле дамбы подорвали машину с людьми. Зять настоял, чтобы женщины оставили оккупированную территорию. 

Я из Энергодара. До войны все было хорошо: у нас была квартира, дача, мы замечательно жили. Когда началась война, очень было тяжело смотреть на этих русских и на то, как они в городе хозяйничали. Идут мирные люди, женщины, детки, а они выходят из машины и вскидывают автоматы, словно в людей целятся. Тяжело было на них смотреть. Пойду на базар, а они тоже там ходят. Мне хотелось подойти и ударить кого-то из них по лицу.  Почему они сюда пришли? Кто их звал к нам? Мы жили нормально, хорошо. Зачем они здесь?

Меня шокировало то, что они стреляли в атомную станцию. Это же очень опасно. Шокировало их поведение. Они приехали, как хозяева в нашу Украину, а им тут не место.

Мы как раз жили рядом с блокпостом на восьмом этаже и много чего видели. Видели, как наши ребята и мэр машины ставили, заграждали дорогу, чтоб русские не могли проехать. Потом мы увидели, как они прорвались. Такое зарево было. Я со своей дачи слышала взрывы возле ТЭСовского профилактория. Я до сих пор помню, как у нас свистело над головой и взрывалось возле атомной.

Однажды возле ТЭС на дамбе подорвали машину с людьми. После этого зять настоял, чтобы мы с дочкой уехали в Запорожье. Он сказал, что нам в Энергодаре больше делать нечего, а ему будет легче – он не будет за нас переживать. Зять мой работает на атомной, поэтому остался в Энергодаре. Сейчас им предлагают заключить новые трудовые договора, чтобы на россию работать. Он не хочет, нервничает.

Мы с дочкой в августе уехали в Запорожье. Дорога была сложной. В Васильевку мы приехали на одном транспорте, потом нас пересадили на другой. Машину не пропустили в Запорожье, нас высадили прямо на русском блокпосту. Мы стоим с дочкой: у меня кошка в руках, у дочки собачка, разревелись мы с ней.

Есть, наверное, и русские хорошие. Один увидел, что мы плачем, подошел и говорит: «Вы не нервничайте, мы сейчас найдем вам транспорт, и вы поедете дальше». Когда подъехали к первому блокпосту с украинским флагом, мы рыдали от счастья, что наконец-то увидели наших ребят. Водитель нас успокаивал.

Наши ребята такие добрые, и флаг наш был. Радость не помещалась в груди после дороги, усеянной русскими триколорами, будь они неладны.

Родной флаг, родная земля, наши люди. Мы с дочкой рыдали от того, что пережили. За полгода, что мы жили в оккупации, мы измучились, мы перестали чувствовать себя свободными.

Тут нас хорошо встретили, спасибо запорожанам. Мы живем у людей в частном доме - нам выделили комнату, продуктами помогают. Гуманитарную помощь от Фонда Рината Ахметова получаем. В Энергодаре такого не было. Российскую гуманитарную помощь мы не получали. Мне помогали дети: деньги давали, покупки делали – спасибо им. Здесь в бытовом плане нам жаловаться не на что, у нас все есть. Но мы очень переживаем за Энергодар. Зять говорит, что там бомбят, и мы не узнаем город, когда приедем.

Люди устали от этих событий. Мы надеемся, что к Рождеству все закончится. Наши ребята сейчас хорошо идут, освобождают столько сел и городов. Я думаю, что в ближайшее время Украина победит в этой войне.