Історію подано мовою оригіналу

Виктория с мамой и ребенком взяли минимум вещей и эвакуировались на запад Украины, где их снабдили жильем и всем необходимым

Мы дома сидели, и потом во двор начали ракеты прилетать через дома. Окна все посыпались. Мы побежали в подвал, просидели несколько часов. С горем пополам переночевали, а на следующее утро мы сразу же уехали, не стали там оставаться. 

Около пяти часов утра, пока оккупанты к нам в город еще не зашли, они просто начали бомбить «Градами». Мы быстро собрали вещи, взяли самое нужное для ребенка и для себя, два чемодана, и поехали к моей маме в Угледар. Там мы просидели неделю, и 9 марта выехали, потому что там уже было очень страшно находиться. Там что-то большое летало, и уже были попадания. Поэтому мы решили забирать маму и уезжать. Мы ехали в неизвестность, просто чтобы выбраться. 

Доехали до запада Украины. Там была одна семья знакомая из нашего поселка, и мы позвонили спросить, есть ли место переночевать. Нас приняли в студенческом общежитии, и мы там так и остались, потому что ехать было некуда. 

Прожили мы в общежитии где-то три месяца. Помогали нам там очень хорошо, никто не обижал абсолютно. Давали продукты, средства гигиены, хлеб пекли и приносили нам. 

Тогда же там выиграли тендер на ремонт старого общежития для переселенцев. За три месяца его отремонтировали, и мы переехали в обновленное помещение. Там везде была новая мебель, сантехника. Можно сказать, полностью новое общежитие было обустроено специально для людей, которые бежали от войны. 

Прожили мы там еще полтора года. Проблем никогда не было. Привозили нам гуманитарную помощь, потому что знали, что там живут, в основном, переселенцы. Приезжали и юристы, чтоб какую-то информацию предоставить, и из фондов люди записывали наши данные, чтобы потом нам привозить гуманитарку. Очень много давали и продуктов, и средств гигиены, и мочалки, и полотенца, и постельное белье. Ни в чем мы там не нуждались - нам помогали хорошо. 

Мама моя уехала за границу. Поработала там год, и ей стало тяжело в ее 60 лет. И мы решили где-то найти место для нас с мамой, чтобы съехаться. Год назад мы переехали в Полтаву. Сняли жилье, живем вместе в арендованной квартире. Ребенок в школе учится, мы нашли работу и пытаемся как-то дальше жить. Муж служит уже почти два года. Был ранен, зашит в двух местах. Потом он перевелся в другую часть, более безопасную.

Попадания в жилые дома, большое количество смертей – это все страшно. Даже здесь точно так же звучат тревоги. Это все летает над головой везде, неважно, в каком ты месте. Везде летает. Страшно за жизнь детей, родных, близких и всех остальных людей, которые переживают такое. Столько хлопцев уже погибло на фронте! У мужа на глазах его пацанов разрывало на части. Это все очень страшно, и об этом очень тяжело даже говорить.

Люди на западе Украины в основной массе понимают, что беженцы остались без имущества, нажитого за всю жизнь, просто бомжами, и они помогали очень сильно. Там большая помощь была действительно. 

Мы уже чуть больше года мы в Полтаве, и тут гуманитарную помощь получали. Здесь мы на работу устроились. Слава Богу, живем потихоньку, кушать есть за что. Вот так и продолжаем дальше жить. 

Неизвестно, будет ли у нас жилье, дадут ли нам хотя бы какое-то. Мы свое потеряли. А чтоб купить его, у людей сейчас нет таких средств. Попробуй сейчас собери 30-40 тысяч долларов на жилье! А мы потеряли трехкомнатную квартиру – нашу личную с мужем, которая у нас была. Нам и родители помогали, и сами все делали, покупали технику и все остальное. Но мы все потеряли. И, естественно, не мы одни такие. Что дальше – неизвестно. Просто живем одним днем, у нас другого выбора нет.