Дневник войны: "Я выла от безысходности, от несправедливости и жестокости"

Історія подана мовою оригіналy

В своем дневнике Анна Журавлева рассказывает, как пережила дни обороны Киева, как выпекала хлеб во время бомбардировки, как пряталась с маленькой собачкой в ванной, как прощалась с домом.

Дневник войны. 2 марта 2022 года

Мы пережили в обороне Киева 6 дней, а сегодня, на 7 день, мое утро началось с авианалёта пяти истребителей со стороны Белоруссии.

Я стояла в ванной и слышала, как летят брошенные ракеты, у них такой особенный звук, и ты его ни с чем не спутаешь. И я его уже, наверное, никогда не забуду.

Но я не о себе. Бомбы сбросили на курортное место Пуща-Водица, разрушили дома, вылетели окна, где-то снесло крышу. Разрушили детский диагностический центр. Во дворе началась паника молодых матерей. Вы видели, как воет мать, обнимая своих двух маленьких детей?

Я забрала к себе мою старенькую соседку, она стояла на площадке с "тревожным кулёчком", у неё тряслись руки, она плакала и, как маленький испуганный ребёнок, тёрла руками глаза . За что ей это?

В истерике ревела в углу девушка, переселенец с Донбасса. За что ее так прилетели спасать русские ракеты второй раз? Кто ещё верит, что мирных жителей никто не тронет? Кто верит, что российская армия пришла на помощь нас освобождать?

Кто говорит, о нейтралитете? Если еще такие есть, то приезжайте ко мне, останьтесь в моем доме на 24 часа, я вас даже кормить буду, если вы сможете. И попробуйте не умереть тут и спастись от вашего спасителя. Мирной ночи!

Дневник войны. 3 марта

Сегодня 8-й день моей загробной, но ещё жизни.

Враг стал ещё злее и ближе. Злее, потому что поломал зубы об украинскую нацию. А ближе, потому что хочет выгрызть наше сердце - мой город Киев.

Горят дома мирного посёлка на окраине Киева. Туда сбросили около 7 или больше ракет. Моя подруга ревет в трубку - нужно забрать ее родителей из разбитого жилья. За 8 дней я не отходила от своего дома, а тут нужно сесть в машину и проехать 1 км. Я не узнала знакомые места. Это картинки из фильмов про войну с фашистами.

Вы представляете, что такое забрать старичков из полуразваленного дома, где они прожили 50 лет?

Собачка в руке и 2 сумки с супермаркета. Шок на лице, дрожащий голос, ноги не хотят слушаться. За что им это на старости лет?

Вечером начался мощный обстрел моей улицы. А вы знаете, что УКРАИНКА может делать во время обстрела? Я выпекала хлеб. Поставила в духовку с мольбой, только бы не стреляли, пока пеку.

Видно, тихо сказала. Все 40 минут сидели с собакой в ванной комнате и читали новости, а хлеб – в духовке, а в окнах – зарево от взрывов "градов". В подвале наше дружное соседское сообщество переживало, где это я. Выпекала хлеб, не могла прервать процесс.

В Украине есть традиция - встречать гостей с хлебом и солью. Но если к нам приходят с топором, то от топора и умирают.

Дорогие россияне, дорогие белорусы! Дайте нам спокойно выращивать хлеб, пусть наши родители вернутся в свои дома, соседи выйдут из подвалов, а вы, живые, вернётесь домой. Не отбирайте у нас наш дом и нашу Родину. Зачем вам эта война и ненависть всего мира?

Всех обнимаю с миром

Дневник войны. День 9.

Прощание с домом.

Я пишу это на 10-й день, так как вчера уже не было сил писать.

Утро началось, как и предыдущие два. Авианалёт, но уже два раза с перерывом в 1 час. Братский утренний чай в подвале. Людей стало меньше в половину.

Наше соседнее поселение с частными домами почти разрушено, нет электричества, газа. Оставшихся жителей попросили выехать и вывезти детей, срочно. Обстрел 24 часа с короткими перерывами.

Моя дружная компания с 4 детьми пошли на это решение. Пара родителей поехали в свой дом, ещё целый, чтобы собрать остатки детских вещей. И в этот момент взрывается соседский дом, горящие части ракеты летят им в окна.

Они оба бросаются к несущей стене и Виталик закрывает собой жену, мать троих детей. Они выжили, и вернулись к нам. Но они постарели на 10 лет.

Им в память врезался серый туман во дворе и запах пороха. Тот, кто не знает, как пахнет порох, вряд ли нас реально поймёт.

Я тоже раньше думала, что понимаю и сочувствую тем людям, которые пережили войну. Я слушала рассказы бабушки о бомбежках, и это было как художественный рассказ. Но я ничего не понимала и понятия не имела, как наша психика это переживает. Два человека из нашего дома стали заикаться.

Мой любимый сосед Иван Кондратович, 91 год, просит взять ему ружьё у терробороны. Он говорит, что ноги слабые, но руки ещё сильные, и он сможет защитить женщин нашего дома.

Это ж его называют в России бандеровцем, националистом, угрозой для мирных русскоговорящих украинцев?

Мы ели все мой испечённый ржаной хлеб и обсуждали, что Украина – одна из немногих стран, которая кормит мир хлебом, и что нам сорвут посевную и грозит мировой голод. Ну, о чем же могут переживать истинные украинцы в подвале под обстрелом "градов", как не том, чтобы накормить хлебом мир!!! А вы в Кремле о чем переживаете?

Я пишу уже без эмоций, только факты, так как мозг отключил эту лишнюю функцию, чтобы выжить!

Дальше была страшная минута для меня, собрать вещи за 30 минут и покинуть свой дом. В последний момент я легла на кровать, укрылась с головой одеялом и выла от безысходности, от несправедливости и жестокости, от тупых отговорок политиков не вмешиваться в эту уничижительную войну для Украины.

Моя истерика прекратилась, когда я услышала срыв психики сильного мужчины, бойца и патриота, наша каменная стена, и она начала шататься.

Я оставила 4 старых человека в подъезде. Я прощалась, и мы смотрели прямо глаза в глаза.

У них была надежда и вера, что вот-вот мировые лидеры о них позаботятся, что российский народ выйдет на улицы и потребует мира, что солдаты не захотят выполнять смертельные приказы и уедут из Украины, что я вернусь через пару дней и привезу им хлеба и конфет.

Я села за руль машины. Мы ехали по нашей пустой улице, а в заднем стекле были видны вспышки от взрывов, как в фильмах.

Мы в Киеве, на другом конце города. Здесь было тихо и пусто, и нам казалось, что мы вырвались из ада. В Киеве относительно тихо, потому что окраина города 10-й день держит оборону. Окраина превратилась в одну пылающую руину, но мы зубами держимся за нашу землю, наш дом, наш хлеб.

Наши страдания – это цена нашей свободы говорить на украинском или русском языке, высказывать своё политическое мнение, голосовать честно и проверять легальность выборов, выбирать себе президента честно, и принимать выбор большинства, выгнать фальшивого президента и гордится нашим выбором, говорить открыто, что о нем думаем и где он не прав, а где молодец!

А вот вы, наши дорогие соседи, что из этого есть у вас? Какая цена вашей жизни? В чем ваша сила?

Всех обнимаю и привет от Бруно, военной собаки.

Дневник войны. День 12. Понедельник. 7 марта

Мне кажется, судьба специально ставит меня в то время и место, чтоб мое сердце разбивалось на мелкие части, чтоб мои эмоции выгорели, и уже из состояния опустошения появился мой текст.

Вчера мы вернулись в свою квартиру, чтоб забрать забытое важное. По двору ходили военные и просили покинуть дома, но их голос заглушали взрывы. По улице метались люди с вещами, завернутыми в скатерти. Мои мысли бегали как белки.

За 15 минут продумать, что важного можно забрать из квартиры на ближайшие дни, недели, месяцы или на всю жизнь.

На улице одна моя соседка сообщила, что в доме остался только один мой сосед, Кондратович. Он отказался уезжать, потому что он у себя дома и никуда убегать не собирается. Вы представляете, какая сила воли у человека, какая вера в добро, победу и человечность! Послезавтра ему будет 91. Я думаю, он будет ангелом-хранителем нашего дома, и после войны я ему обязательно принесу его любимые булочки.

Я уезжала и плакала на блокпостах. Мне казалось, что я оставила там свою душу, а тело едет в неизвестность.

Наш украинский военный, увидев мои слёзы, ответил мне доброй улыбкой, как будто говорил мне: не плачь, все будет хорошо. Ты вернешься. Я знаю, что и как мне делать, как защитить твой дом и Кондратовича.

Ещё я встречала военных с мужественными лицами, прямым взглядом, в глазах уверенность и направленность на цель, нет места сомнениям и жалости.

Заправка ОККО. Парень лет 23-25 обслуживает очередь, всем отвечает на один и тот же вопрос. “Вы извините, если я медленно соображаю и, возможно, могу ответить грубо. Просто я уже пятые сутки тут один. Напился кофе, чтоб быстрее работать. Мои коллеги все ушли воевать или в тероборону. Я тоже пойду, когда прийдет сменщик».

На блокпостах уже узнаваемые люди. Похоже, они там живут, но на их лицах нет усталости и нет жалости к себе.

А что в твоих глазах, солдат РФ? Какой был твой взгляд, когда ты расстрелял женщину, вывозившую своих детей на Житомирской трассе?

Неверное, уже весь мир понял, что тут идёт война и уничтожается мирное население и их дома. Сегодня я хочу рассказать про патриотизм.

В нас активировался ген наших предков – безумная любовь к свободе, к родине, к своему дому. Весь город стал как одна семья. Нет больше Я. Есть только МЫ. Проявилась национальная черта, идентичность, взаимопомощь.

В чате нашего двора мы предлагаем помощь друг другу. Жителям одного из наших домов, в который вчера попало 3 ракеты, говорим, что вместе отстроим и восстановим, а после войны все вместе сделаем шашлыки у нас в лесу на озере.

Украинцы спасают чужих детей и кормят чужих собак, потому, что они наши.

А какая национальная черта у нелюдей, которые пришли на нашу землю? Какой ген у тебя проявился, когда ты убивал женщину в Гостомеле, которая не дала тебе, оккупанту, еду?

Я вот думаю, может Россия не такая уж и непобедимая, как говорят о ней в мире? Ведь если посмотреть, то победа СССР над фашизмом – это большая часть побед Украины и Беларуси.

А монголо-татары в нашей истории? А Богдан Хмельницкий кто? А с Наполеоном битва была вообще под Полтавой, и кто был в армии там? Не с Урала же или Чечни. А Киевская Русь – это вовсе не Россия.

Сейчас весь мир поменял к нам отношение. Теперь ввести санкции в поддержку Украины – это престижно и человечно.

P.S. Я узнала, что загорелся дом Героя Великой Отечественной войны от прямого попадания российской ракеты. Он жил по соседству с нами. Героя уже нет в живых, но его дети и внуки жили в том доме. Если бы он был жив, ему было бы стыдно за Россию, у него возникли бы мысли, за что он защищал Москву в 1941-1945, рискуя собственной жизнью. И как мог внук его однополчанина выпустить ракету в его дом.

А вот мне стыдно за то, что для некоторых россиян «наступил самый страшный день. Они больше не смогут покупать одежду H&M”.

Всех обнимаю с миром

Дневник войны. 22 марта

О мечте!

Мы все ждём окончания войны. И Бруно тоже очень хочет тишины дома, у себя в родной Пуще. Мы все строим планы: вот после войны я обязательно…. куплю собаку, поеду в Братиславу, женюсь, сделаю ремонт….

Есть у меня одноклассник, и живет его семья в соседнем доме. Была у них дача – дом за Ворзелем. Там и застала их война. Он, жена и трое сыновей. Когда поняли, что есть возможность выехать в Киев, он посадил всех в машину и поехал спасать от плена семью. По дороге на трассе его машину расстреляли русские враги. Его ранили в голову, а из трёх ребят остался только один. Двоих – старшего и младшего – прикопали на трассе. Он был доставлен в больницу Киева и выжил. Так вот его жена мечтает после войны найти прикопаных сыновей и похоронить рядом с домом на кладбище.

Я не хочу ни о чем мечтать. Я хочу выжить и жить дома, на родине, в Украине. У меня, как всегда, вопросы. О чем мечтал убийца детей? Как поднялась рука? Зачем ты тут?

Вы думаете, мы когда-то забудем и простим? Тем, кто стрелял, тем, кто молчал? Тем, кто пишет про нацистов и нато?

Щоденник війни. 5 квітня

Не розумію, коли нам нав’язали цю принизливу установку, що ми братські народи? Фактів злочинів проти України завжди було багато. Забули? Пробачили? Подумали, що то лише керівництво винно? А руки ті не свідомо забирали наше добро, вбивали наших дідусів та бабусь?

Як після того можна було жити разом, робити спільні проекти? А що будемо робити зараз? Знову поступимось своєю гідністю? Піддамося на заклики Заходу, що то винен лише путін і нам треба помиритись, бо ми же брати?

Мені дуже хочеться вірити, що ми більш сильніше покоління, ніж наші дідусі та бабусі, а тому проб’ємо собі незалежний шлях без усяких братів.