Історія подана мовою оригіналy

Ирина Павловна с семьей пережила страшные авиабомбардировки Мариуполя. Им посчастливилось выехать в Павлоград, устроиться на работу. Но маленький внук и там падает на пол при звуке самолета

Я проживала в Донецке, но в 2017 году выехала. Захватили наше предприятие, и нам предоставили возможность жить в Мариуполе. У меня есть взрослая дочь. 26 февраля моя мама, дочь, внук и зять оказались в одной квартире-однушке. Мы все события переживали там.

Мы слышали взрывы. Я волновалась о внуке и дочери. Пришла к ним домой и предложила объединиться. Дочь жила восьмом этаже, а я - на первом, и мы решили, что безопаснее будет у меня. Когда пропала связь, мы уже были все вместе. Потом становилось все хуже: после связи не стало света, через несколько дней – газа. У нас был пятилетний ребенок, нужно было поить его хотя бы горячим чаем. Но мы не падали духом. 

Я вышла утром на улицу и увидела, как люди начали разводить костры, выносить мангалы и готовили кушать. 

На улицу было жутко выйти: там постоянно стреляли, падали снаряды. Люди периодически выбирались, что-то готовили, а потом прятались.

Недалеко от нашего дома был магазин «Зеркальный». Это был единственный магазин, который продавал продукты. Мы очередь занимали рано, но были благодарны, что он работал. На улице лежали трупы людей, было очень страшно. 

Как-то раз мы стояли в очереди, и подошла семейная пара. Я слышала, как женщина говорит своему мужу: «Что же мы будем делать? Она же привыкла шоколадки есть». Оказывается, у них был маленький ребенок. Каждая семья же приучает к чему-то своему, и их девочка привыкла пить утром чай с шоколадкой. А теперь они не могли ребенку объяснить, почему не могут дать ему эту плитку. А за день до этого приезжал фонд (наверное, от Порошенко, потому что шоколадки были «Рошен»). Я услышала эту историю, побежала домой и принесла им шоколадку. 

Потом тот единственный магазин разбили, и покупать еду было негде. Повезло тем, у кого был запас. Воду набирали только из водоемов. Конечно, это была катастрофа.

Шокировало, что уничтожали мирных людей. Воевали не с солдатами, а с мирными жителями. Убитых было невероятное количество! Когда зять выехал на работу, потом говорил, что кругом лежат трупы людей. Я сначала даже не верила. А перед этим ночью был авианалет. 

Мы очень боялись авиации. Как правило, в 12 ночи летел самолет – сразу была вспышка, а после этого летели снаряды. В один из дней очень сильно стреляли, зять насчитал 30 выстрелов. Рядом горели дома, все пылало. В эту ночь российский самолет облетал окрестности, но уже не стрелял. Летчик просто смотрел, как горят дома. Возможно, я ошибаюсь, но было такое впечатление, что они любовались тем, что они сделали.

Потом становилось все страшнее. Сначала мы думали, что не будем выезжать из Мариуполя, но когда уже видели самолеты и горящие дома вокруг, когда услышали, что будет «зеленый коридор», то решили выбираться. 

Выезжали рано утром несколько машин. Когда уже были недалеко от Запорожья, нас остановили российские солдаты и спросили, куда мы едем. Мы ответили, что в Запорожье. «А что вы будете там делать? Там через две недели будет то же самое». Никто не верил, но пререкаться с ними не хотелось. Слава Богу, мы выехали. Теперь живем в Павлограде, работаем. Я благодарна Ринату Леонидовичу Ахметову за возможность работать и жить.

Одно их самых приятных событий – когда мы заехали в свободную Украину. Нас встречали в Запорожье, рассказывали, где можно покушать, угощали едой, принимали. В Павлограде люди добрые откликнулись, помогли квартиру снять, холодильник достать, поделились тем, что у них было. А в Мариуполе мы думали только о спасении - нужно было хоть как-то оттуда выскочить.

Мой маленький внук уже в Павлограде услышал, как пролетал самолет, упал на пол и стал говорить, что нужно прятаться. Я сказала, что это наш, украинский самолет. Конечно, психика ребенка пострадала. 

С нами жили собака и дочери кошка. Мы их не бросили, хотя машина была полной, нас было пять человек. Конечно, домашние животные постоянно прятались, когда стреляли в Мариуполе. Мы мчались в коридор, а они бежали за нами. Животных мы не оставили.

Я частично веду предприятие «Донецкие электросети», а ряд станций находится в Павлограде, здесь их офис. Так что ехали поближе к своему предприятию.

Я болею всей душой за Украину, за то, чтобы наше предприятие работало. После всех этих событий реально понимаю, насколько дорожу тем, что имею. Я так благодарна своему предприятию и Ринату Леонидовичу лично – за поддержку, за возможность работать и жить! Только благодаря нашему предприятию мы сейчас не существуем, а живем. Будем надеяться, что жизнь изменится к лучшему. С сотрудниками мы обычно говорим, что еще чуть-чуть – и будем все восстанавливать.