Истории, которые вы нам доверили
Нигде, кроме своего села, она жить не хочет. Во время обстрелов видела много разрушений – у детей полностью уничтожило дом. Уже устала от этой войны.
Третья бомба упала недалеко от груши и застряла. МЧСники забрали. Сказали: «Благодарите Бога, что она не взорвалась. Здесь в округе ни одна бы душа не осталась живая».
Наша Марьинка был лучший в области городок, чистый, очень зеленый. Много роз было, много цветов. В любое заведение зайди – люди всегда добрые, хорошие, отзывчивые. К нам очень часто приезжали артисты – все, которые были в Украине и в России. Ну, а потом.... Никогда в жизни никто не думал, что в Украине такое может произойти.
Я проработала 46 лет в финансовом управлении при исполкоме. Когда в 2014 году началась такая заварушка, я работала главным бухгалтером в территориальной избирательной комиссии. Приходит председатель и говорит: «Федоровна, у нас стоят войска». Говорю: «Да откуда они здесь?»
Дочь моя жила на посёлке. Донецк от нас в трех километрах, и там рядом посёлок хороший, новый, они там жили. Приходит и говорит: «Мама, иду с работы, какие-то военные люди перекрыли дорогу, всех проверяют».
Председатель говорит: «Федоровна, будет зачистка». А я сижу, смотрю на него и смеюсь: «Кого зачищать будут. Меня? Я уже на пенсии. Ну, пускай зачищают». Я даже не могла представить, что такое зачистка.
11 июля у меня день рождения. Хорошо посидели. Сначала с работы пришли, посидели днём. Потом родня и друзья пришли, человек двадцать было. В десятом часу пошли по домам. А в начале одиннадцатого вдруг выключился свет, отключились мобилки. Все – горит Марьинка. Бомбят. Летит со стороны Елизаветовки и Антоновки.
Муж мой был в душе. Вылетает голый, как мать родила, и кричит: «Вот это тебе зачистка, вот это тебе война!»
Видим – шинный [завод] горит. Во дворе воды полно, что-то бренчит. Я выскакиваю, где беседка, а там ни единого стекла не осталось. Побиты три бочки по 200 литров. Мы всегда набираем, а потом поливаем из них тёплой водой огород… Все побито. Все горит.
Дозвонилась ко мне Виктория моя, дочка: «Мама, мы бежим!» Говорю: «Куда бежишь? Я вам сейчас калитку открою». Она говорит: «Мама, я не знаю, куда мы бежим. У нас за спиной разрываются снаряды!» Они тогда на край Марьинки убежали, к родственникам.
К сыну никак не дозвонюсь. Тут он прилетает – минут десять третьего ночи – на машине: «Быстро собралась!» Дали полчаса зелёной улицы уехать из Марьинки.
В чем стояли, в том и поехали. Я в халате, муж в спортивных штанах. Мне священник один, мы поддруживаем, подарил щенка маленького. Муж его за пазуху. Все бросили и уехали.
Утром звоню Нине Антоновне, соседочка моя, прекрасная женщина, прекрасная семья, говорю: «Что там в Марьинке?» – «Ты где?» Говорю: «Я у сватов, в Новоселидово». Говорит: «Не приезжай пока, здесь страшно что делается».
На третий день мы с сыном приехали. У меня сто голов птицы было, лежат все. Прямое попадание в хоздвор. Два попадания в садке. Такие были ямы… Меня из них не видно было. Мы завезли две машины шеститонных земли, но мы их не закрыли.
Третья бомба упала недалеко от груши и застряла. МЧСники забрали. Сказали: «Благодарите Бога, что он не взорвался. Здесь в округе ни одна бы душа не осталась живая».
Мы периодически приезжали. Ниночка смотрела за домом. Дети скитались, то в одну школу, то в другую школу, то в Запорожье уехали. Сейчас и я, и сын с невесткой в Марьинке.
Сидели мы в подвале по 18 часов. Вылезти невозможно было. Думаешь: «Только бы не хату разбили. Только бы не хату». На этой почве муж умер. Мы его в 2014-ом похоронили. Никому не желаю такого.
5 января 2015 года зять вышел на работу, а тут стали сильно бомбить. Хата легла полностью. Прямые попадания. Одна куча земли осталась. Шифер сверху лежит, и все. Ни кухни, ни гаража, ничего не осталось. Этот январь был что-то кромешное, невыносимо.
Они теперь живут у меня. Вот ключ от их дома, 11 лет строили. Получим зарплату, пенсию или что там – что-то купили, построили. И в один миг ничего не стало. Еще и на большую сумму кредит остался. Купили технику, машинку, печку. Только в прошлом году они выплатили свой кредит.
Во дворе полно гадости всякой. Оно все летит, это невыносимо. Девочки в подвале сутками сидели. Меньшая внучка, когда начинали стрелять, начинала смеяться. Такой у неё нервный срыв был. Спасались бронежилетами. Бронежилет нашли...
У меня многие соседи ночевали в подвале. Потому что нижняя улица вся с водой в подвалах. У меня подвал на всю комнату. Там у нас стояли шлакоблоки, на шлакоблоках доски, матрасы, одеяла. Там и телевизор был, и калорифер. Чайник там грели. Кошка с собакой знали, когда надо убегать в подвал.
В этом году намного меньше стреляют, но бывает моментами. Вот сегодня я сижу – выстрел, будто где-то что-то взорвалось. Вот так и живём помаленьку.
Сейчас люди возвращаются, детки в школу снова идут. Амбулатория работает, ДК работает, почту открыли, банк заработал, соцзащита.
У меня крыша была, как решето, будто иголкой цыганской побит шифер. Насквозь светилась. Можно было ночью звёздочки посмотреть.
В этом году мне починили. Молодцы ребята из Одессы, МЧСники. Низкий поклон им. Их у меня работало восемь человек, и они мне сделали крышу полностью всю за три дня. Позавчера звонили: «Как ты, Феодоровна, там?» Говорю: «Жду вас в гости». Посмеялись мы.
Я хочу жить в Марьинке. Я украинка. У меня дед и баба украинцы были, отец и мать. У меня один муж русский был, а другой – с Западной Украины.
Я мечтаю дождаться мира и прожить до 100 лет при мире. Хочу, чтобы люди вернулись и от переулка до переулка столы чтоб стояли. Все, что у нас есть, будет на столах. И будем пить и гулять, сколько захотим.
Мира, только мира! Простой народ ни при чём. Живёшь, как орех, в своей скорлупке зёрнышко. Вот точно так и я живу.
При цитировании истории ссылка на первоисточник — Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова — является обязательной в виде:
Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова https://civilvoicesmuseum.org/
