«У меня был большой нервный срыв»

(плачет) …Мы сидели в подвале. Сейчас более-менее нормально, но как грохот – все равно страшно. В 2015 году был большой нервный срыв. Но, слава Богу, военные врачи посоветовали, я пропила таблетки и стала более-менее выходить из подвала.

Сейчас все нормально, наш район на Петровке обошло. Дочь в компьютере играла в наушниках и ничего не слышала. Мне муж по телефону сказал: «Оля, Петровку бомбят». Одиннадцатого числа я ему как раз позвонила, и мы слышали, как сыпались «Грады» и все остальное. Но было еще не известно, что это такое. Позвонила мужу и спрашиваю: что такое? Он находился в Марьинке. Собирался с соседями бежать на Заводскую и тушить пожар. Дочка живет в Донецке, мы с мужем здесь, там и мать с дочерью.

Мне было очень тяжело и родственники переживали. Даже дочка пережила легче, хотя у них там было сильно [опасно]. Поначалу я очень переживала, потому что там была дочка и мама. Я волновалась, как там они. Мы с мужем хоть в подвале, вместе как-то спокойнее.

Дом немного пострадал, влетело в одну комнату, пошла трещина – и дом начал расходиться. А так какие-то мелкие [повреждения], по строительству что-то. Самая главная проблема сейчас у нас – это уголь, чтобы было, с чем зиму пережить.

При цитировании истории ссылка на первоисточник — Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова — является обязательной в виде:

Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова https://civilvoicesmuseum.org/