«Отношение к жизни не изменилось, что тогда хотелось жить, что сейчас»

Война началась в 2014 году. В Авдеевке есть знаменитая «разукрашка» [дом с граффити], я оттуда. Я жила на восьмом этаже, окна выходили на [Донецкий] аэропорт. Дети были маленькими и нам пришлось уехать к маме, в старую часть Авдеевки, частный сектор.

Страшно было наблюдать танки, стрельбища и тому подобное. Для меня все изменилось, когда близкие стали далекими и чужими, а другие, наоборот, стали ближе. Война поставила всех на место и показала, кто есть кто среди знакомых, родственников.

Когда случилось попадание в нашу квартиру, мы не пострадали. Но очень нарушена детская психика. Старший сын только сейчас [в мае 2021 года] начал отходить, потому что он заикался. Сейчас более-менее не заикается. Тогда ему было 14 лет.

Война отразилась на финансовом состоянии. Поначалу было трудно, потому что наш завод остановился. Мы не работали, зарплаты не было, жили на мамину пенсию. Сейчас частично работаю. Но тогда выплат не было. Потом я ушла в декрет, сейчас вышла из декрета и работаю.

Мы получали Ринатовскую помощь [от Фонда Рината Ахметова]. Она сыграла довольно большую роль. Мы не покупали макароны, сахар, муку, масло. Эти деньги были отложены на одежду детям и лекарства. Это была хорошая подмога.