"Утром к нам пришли и сказали: убирайтесь отсюда. Иначе здесь будет братская могила"

Анна работала медсестрой в детской реанимации Мариуполя. С 6 по 24 марта жила в больнице вместе с 14-летней дочерью Евой. Пережили страшные обстрелы, спасали раненых, несколько раз прощались с жизнью. Когда были авиаудары, они ложились на пол. Анна прикрывала дочь собой. А Ева кричала: "Мамочка, я не хочу умирать. Мне только 14 лет!".

Я работаю медсестрой в МТМО Здоровья ребенка и женщины, детская реанимация. До 1 марта было спокойно. 3 марта в центре уже начали стрелять.

Связи не было. Мы с дочкой быстро собрались, я отвела ее к сестре. И пошла на сутки. Вечером она прислала мне SMS: "Со мной все в порядке". Это была радость. Но страшное началось утром.

Обстреливали центр Мариуполя. Мне нужно было прорваться домой. Идти невозможно было. Было страшно. Подошла к дому сестры и увидела, что он обстрелян – нет окон, снесены балконы.

Я побежала еще быстрее, забежала в их подъезд, стала бить в дверь. И когда они открыли, я сказала: «Слава Богу, вы дома!».

Раненых привозили из Центрального района. Больница детская, но принимали всех. Не было воды, света, мы работали на генераторе. Воду добывали, где только можно. Самый большой подарок на 8 марта – снег.

В ночь с 16 на 17 марта больницу начали интенсивно обстреливать. Когда повылетали все стекла, мы спустились в подвал с брошенными детьми, новорожденными, с семьями, которые здесь были.

С 17 по 24 марта жили в подвале. Еда – утром печенье с горячим чаем. Вечером – суп. Детям кипятили воду, чайники укутывали в одеяла. За чем скучали – за хлебом. Его очень не хватало. Вечером вспоминали прошлое. Думали о будущем. Думали, как выбираться.

Возле больницы шли бои, содрогалась земля. Каждое утро в 5 утра мы просыпались от взрывов.

Было страшно и за детей, и за себя. Единственная мысль – надо выбраться отсюда. Мы не знали, что происходит снаружи. Нельзя было выглянуть. Говорила дочери: «Верь мне. Мы обязательно выберемся». Когда были авиаудары, мы ложились на пол. Прикрывали детей.

24 марта утром к нам пришли и сказали: “Выходите отсюда, забирайте детей, иначе здесь будет братская могила”. А как выходить? Я прибежала и говорю Еве: «Ничего не спрашивай, собирайся».

Когда вышли из отделения, поразил город: разрушенные дороги, торчащие снаряды. Я взяла дочь за руку, сказала: «Идем, только смотри под ноги, чтобы не наступить на снаряд».

В какой-то момент я пожалела, что вышла из подвала. Там было более безопасно.

Сгоревшие дома, школы, дороги. Мы просто не узнали наш город.

Нас вывезли в Никольское. Первое, что я делала, – начала звонить. Но связи не было. Потом сказали, что связь есть в лесочке. Звонила и говорил всем, что мы живы. Это все, что я могла сказать.

Я верю, что мы победим. Мы обязаны победить. Я верю, что мы вернёмся домой. Когда закончится война, я вернусь в наш город и обязательно пойду на море.