Історія подана мовою оригіналy
Родился я за месяц до войны и застал еще одну войну. Самое страшное было тогда, я был маленьким, сильно не помню, а теперь уже все помню. Страшно было, что жуть. Так били, так били! Люди убегают, все разбегаются, уезжают.
Кто бил, откуда били, я не знаю. Снаряды летели через дом, с одной стороны и с другой стороны летели. Падали снаряды к нам, но Бог миловал, мы не пострадали. Но напротив живет соседка, снаряд попал ей прямо в дом. У нас, слава Богу, е упал ни один снаряд, но осколки побили все что можно было.
И все это под таким страхом было! Мы с женой, Любимой Трофимовной, находились в одной комнате, у нас двухэтажный дом, мы спустились вниз и там, провели всю зиму, всю войну в одной комнате.
Начало войны было как-то непонятно. Поначалу идут войска по нашей стороне, а потом начинают стрелять. Но конкретного дня я не могу назвать. Сначала не было страшно, а потом бац – и в «дамках». Из дома мы никуда, думали, что будет, то будет.
Как раз Трофимовне делали операцию, у нее онкология, рак груди, мы переехали тогда в Северодонецк на операцию. Бросили дом, спустили воду с отопления, но спасибо соседке, она помогла спасти дом, его не разорили. В общем пережили, пережили мы... Сейчас где-нибудь хлопнет, что-то упадет, а внутри все взрывается.
Мы отсутствовали где-то полгода, а потом приехали сюда. Но у нас нет больницы, а там жене делали перевязки. Приехали сюда, в свое родненькое место, в гнездо. Стреляйте, стреляйте, а мы дома...
Единственное, что у нас поменялось в плохую сторону – снарядами разбили газопровод, а часть газопровода украли и мы остались без газа.
Раньше мы были большими любителями постоянных выездов на природу. Людмила Трофимовна, когда приезжаем в лес, находит самое большое толстое дерево, обнимает его и стоит минут 30-40. А сейчас невозможно выйти, боимся выходить куда-то, везде растяжки. Нам говорят: «Растяжки – не ходите никуда. В лес не ходите, к Донцу не ходите».
В общем, мы полностью от всего отрезаны. Я выхожу только из дома, хожу во дворе. На улицу выйду, посмотрю, с хлопцами поздороваюсь – с солдатами, а местных жителей никого нет.
Напротив нас живет только одна женщина, которой в дом попал снаряд и рядом живет беженка из Первомайска. И все.
Остальные все уехали, молодежи нет, остались одни старики, часть деревни полностью пустая. Дома себя чувствуем как за каменной стеной, это наше гнездышко.
Из пережитого личного опыта хотелось бы донести всем, что нужно быть человеком, уважать всех людей, любить их, помогать во всем, чтобы не было зависти.
Мы все время получали помощь от Фонда Рината Ахметова. Сначала выдавали в Айдаре, а потом начали привозить к нам в село, а мы выходили и получали.
Все живут и надеются, что завтра будет лучше… И с такой надеждой мы все и живем – с надеждой на лучшее.
