Історію подано мовою оригіналу

Ольга очень боялась бомбежек, а Мариуполь просто заваливали бомбами и снарядами. Даже мужчины перестали выходить из подвала на улицу готовить еду. Домашние животные не выдерживали грохота взрывов

Мы дома были, в Мариуполе, когда нам сообщили, что война. Моя дочка из Киева ехала домой и застряла - остановили их поезд, не пропускали, но потом она добралась ко мне, и войну мы вместе прожили.

Самое сложное, когда нечем кормить детей. У нас не было продуктов. Мы живем без мужчины, я сама с дочерьми, которым 18 и 9 лет. Я боялась выходить на улицу что-то им готовить, и добрые люди кормили моих детей. 

Самое страшное было, когда обстреливали наш дом и наш двор. В наш дом прилетело три «Града». 

У нас двухэтажный дом - мы в бомбоубежище сидели, а на соседний дом недалеко от нас упала ракета, и там люди умерли все, которые сидели в бомбоубежище. После этого мы очень сильно боялись самолетов. 

Во дворе был колодец. Моя старшая дочка просила мужчин, чтобы набирали нам воду, и ведро или два мужчины нам приносили. Я боялась, не выходила на улицу с детьми. Мы сидели в бомбоубежище. Старшая дочка могла выйти и пообщаться с соседями, а я боялась, не выходила.

Пришли русские солдаты и сказали уезжать всем, потому что завтра они будут равнять все с землей. Нам было сложно, потому что у нас было две собаки и один кот. Наша кошка умерла от страха, когда в наш дом прилетел снаряд. Мы ничего не брали: у каждого по «рюкзаку тревожному» и документы. 

Когда начали выходить, начался очень сильный обстрел, и мы никуда не пошли, остались дома. После того не выходили даже мужчины, которые готовить кушать, потому что постоянно стреляли. 

Опять в дом к нам прилетело - соседнего подъезда не стало. Люди там выжили в бомбоубежище, но все лестничные пролеты в соседнем подъезде попадали.

Прошла неделя. Подружка моей дочки на своей машине приехала и сказала, чтоб мы быстро собирались, она нас вывезет. Мы в чем стояли, взяли эти рюкзачки, собак (кота лысого я оставила своей маме), и выехали. Забрали еще мою сестру с дочкой. Повезла она нас в Безыменное, в лагерь. Мы там жили две недели, прошли фильтрацию. Там дети все отравились, начался ротовирус, таблеток не было, денег тоже. У нас были гривни, а они продавали за рубли. Настрадались мы с этими отравлениями. 

Потом сказали, что повезут нас в Таганрог на базу отдыха или в лагерь. Мы были рады хоть в какую сторону ехать, потому что там взрослые спали сидя в фанерных креслах, как в старом доме культуры, а моему ребенку положили тряпки, чтоб хоть лежа спать. Потом нам дали поезд на Кострому. Мы туда не поехали. У моей старшей сестры были деньги, мы за них поехали в Енакиево к куме сестры. Моя бывшая свекровь туда выслала нам деньги. Мы два дня ехали до Польши, а оттуда – к ней в Америку, пожили у нее до августа. Приехал мой муж, а он человек неадекватный, и жить нам было негде. Я попросила волонтеров, и мне помогли вернуться в Киев. 

Когда заходит речь о Мариуполе, я постоянно плачу. У меня очень большая проблема – нет работы. 

Я с собой не взяла трудовую книжку, но мама сейчас вернулась в Мариуполь, сделала фотографии этой трудовой книжки. А у меня там – девичья фамилия, и меня не берут даже продавцом. 

Мне уже 47 лет, я по образованию продавец, но все хотят моложе - до 35 лет. Я живу с девятилетней дочкой. Она боится оставаться одна - у нас то тревоги, то света нет. Я ищу работу, но даже если найду - не знаю, как буду работать и оставлять ее целый день одну дома. 

Я не знаю, когда закончится война, но надеюсь, что в 2023 году летом буду в Мариуполе. Свое будущее я вижу в своей квартире в Мариуполе. Надеюсь, что дом не снесут, а будут ремонтировать. Мамин дом ремонтируют россияне. Я хочу вернуться в Мариуполь и жить там со своими детьми в своей квартире, которую я только купила и сделала ремонт. Купила все новое: мебель, технику. Мы успели пожить две недели в этой квартире - и началась война. Жалко все.