Історія подана мовою оригіналy

Когда российская армия обстреливала атомную электростанцию и сам город, людям прятаться было негде. Они просто пережидали опасность в подъездах.

Мы из Энергодара. До войны у нас была прекрасная жизнь, мирная. Ничто не предвещало беды. У нас была работа, было все, а теперь ничего нету - мы вынуждены искать себе пристанище. Мы оказались в такой ситуации, что выживаем только благодаря поддержке Фонда Рината Ахметова и других фондов и волонтерских организаций Запорожья. Мы благодарны им за помощь.

О войне я узнала из новостей в интернете. В первый день, 24 февраля, я не знала, что случилось, и утром повела ребенка в школу. Наш город оккупировали в ночь с третьего на четвертое марта.

Когда брали штурмом нашу атомную станцию, было очень страшно. Особенно, когда ракета попала в первый блок. Мы в это время прятались от обстрелов в подъезде. Больше прятаться было негде – в нашем городе нет бомбоубежищ.

Первый месяц в оккупации был очень сложным. Закрылись все магазины, начали возникать стихийные рынки, на которых продавали товары новоиспеченные «бизнесмены». Цены выросли до невероятных размеров.

Потом все более-менее стабилизировалось и стало немного легче. Начали пропускать из города в город машины с продуктами. Нам очень помог Степновский хлебозавод, расположенный рядом. Мы благодарны руководству за то, что они подержали город. Потом пришло лето. Из оккупированных сел стали возить овощи и фрукты. Слава Богу, это было доступно.

С лекарствами были проблемы. У нас даже появились в мессенджерах группы, где люди делились остатками лекарств. Потому что у медиков почти ничего не было и аптеки были закрыты. Нам негде было даже Цитрамон купить.

Так случилось, что я попала в больницу и искала медикаменты. Люди мне даже в больницу приносили то, что у них осталось. Кто бесплатно пару ампул отдавал, кто за деньги – кто как мог. Жители сами помогали друг другу тогда.

Меня шокировала наглость и бесчеловечность оккупантов. Они сломали жизни миллионам людей. За что? Как они могут говорить, что сделали для нас что-то хорошее, освободили нас. От чего? От нормальной, привычной жизни, в которой у нас все было? Я не могу их понять.  

Все эти события отразились на нашем здоровье. Обстрелы переносить очень тяжело.

Наш дом стоял на окраине города. Очень близко от него оккупанты ставили «Грады», «Пионы» и обстреливали Марганец, Никополь. Они безостановочно обстреливали дачи на окраинах. У людей там была жизнь, а сейчас там месиво.

Было страшно, что какая-то ракета вернется или сдетонирует на месте. Я боюсь даже предположить, что бы тогда было с нами. Сначала они стреляли только по ночам. Мы уже знали это и как-то морально готовились. Потом они стали стрелять круглосуточно. Сейчас то же самое происходит в городе. А еще вода идет с перебоями, нет электричества, отопления, газа.

Мы полгода жили на оккупированной территории. Первого сентября оккупанты устроили массированный обстрел города - стреляли по жилым домам. Количество жертв и масштабы разрушений заставили нас и многих энергодарцев поторопиться с выездом. 10 сентября мы покинули территорию Энергодара. Оставили свои квартиры, все, что нажили. Это очень грустно.

В Запорожье тяжело было найти жилье. Аренда квартиры стоила дорого, денег у нас было мало, работы больше не было.

Потерять работу и приехать с детьми в чужой город с сумкой на плече – это очень непросто.

Все изменилось. Мы начали ценить жизнь, осознали, как она скоротечна.  Утром я встаю и благодарю за то, что есть этот день, что я проснулась, что жива. Я стала больше обращаться к Богу с молитвами.

Я не знаю, когда и как закончится война. Наверное, каким-то чудесным образом. Мы верим, мы ждем, что наш город деоккупируют. Мы следим за новостями, событиями: где ВСУ прошли, где отразили атаку. Я хочу вернуться домой. Я надеюсь, что после всех этих событий хоть что-то вернется на круги своя. Но это лишь надежды, мечты, желания. Мы же видим, что события от нас не зависят. Нам остается только надеяться.