Історію подано мовою оригіналу

Семья с детьми все девять месяцев оккупации пряталась дома от рашистов, пока их квартиру не разрушило взрывом. После ночи, проведенной в подвале, они решились выехать

 Это был ужас, страх. Я пытаюсь вспомнить первый день, но это было на таких нервах, что даже не могу воспроизвести. У меня брат троюродный в Крыму. Так он мне звонил и говорил: «Не переживай, через три дня все будет хорошо». Я говорю: «Как хорошо, если нас бомбят, какое же хорошо?» Мы с ним перестали общаться. Тут людей, детей убивают. Какое же это хорошо? 

Мы пробыли в оккупации девять месяцев. Сидели и боялись, потому что через блокпост ездили, а там проверки были такие, что ребят били и раздевали. Район, где мы жили, назывался Остров. В оккупации сюда заезжали по 10-20 машин. Они в гидропарк ездили и тут все высматривали, в квартиры заходили, выбивали двери у многих. 

Люди сидели, как мыши, боялись выйти. Оккупанты по дачам нашим ходили, все открывали, лазили везде. Они заминировали наши дачи и берега. 

Много домиков взорванных, погоревших, а еще и Каховка залила. Наш домик залитый был - вымыто там все, на первом этаже где-то в полметра вода стояла. 

И наша квартира пострадала. Взрывом окна вынесло. Дети перепуганные были, мы просидели ночь в подвале и решили утром рано выехать. Забрали с собой все, что под руками было, в машину и уехали. Только в Николаеве мы пришли в себя немножко. Решали, куда ехать. Вспомнили, что был телефон одного риелтора в Черноморске, позвонили; Она говорит: «Приезжайте, что-то найдем». Нашли нам тут жилье. 

Освободили нас одиннадцатого ноября и потом неделю, даже больше, было все спокойно, а с 20-го начались обстрелы. Муж двадцатого ходил собаку выгуливать - над ним бахнуло. Хорошо, что он успел нагнуться. Домой пришел весь белый, как стена. Мы перепугались, что с ним, а оказалось - снаряд пролетел. У нас собака охотничья, выстрелы и салюты вообще не реагирует, эта порода не воспринимает. А сейчас собака всего боится. 

Машина проедет, где-то стукнет – пес прячется. Сирена воет в городе, и он уже знает, что нужно бежать к двери, что будем бежать в подвал. Кот из-за этого перепуга облез, полысел, хвост -  как у крысы, на него страшно было смотреть. 

Внучка тоже перепугана этими взрывами. Только сирена – она сразу бежит сама в коридор, и проблемы у нее ночью – энурез. И врачи ничего не могут сделать. 

Мечтаем вернуться скорее домой, чтобы не было скитаний. Люди здесь разные: одни жалеют, а другие говорят: «Понаехали тут». Одни сочувствуют, другие - не очень, это обидно. Тут люди многого не понимают. 

У нас дом на 360 квартир, из них сейчас только в трех люди живут. В одной квартире - два пенсионера: женщина пожилая  и муж слепой, у него что-то с головой, он не понимает, где он и что он, и жена. Первый этаж залит, там невозможно жить, вся мебель попортилась, и они переехали в другое место.

У нас в гараже стояла лодка. Сразу после того, как ГЭС взорвали, залило все. В гаражах были сняты крыши, затоплено все, но лодка осталась целая. А недавно был прилет - наверное, сгорело там все, поплавилась эта лодка. Так что у нас - ни дачи, ни гаража, и дом под вопросом… Но надежда всегда есть, что вернемся домой.