«В окне нашего дома до сих пор торчит застрявшая пуля»

Мы живем в самом опасном районе Донецка, Петровском. Дома разрушены, а скорые не доезжают. Собираем «урожай» из гильз и осколков снарядов каждый день. Один пролетел в метре от меня и упал в огород. Собрали мы и то, что позалетало нам в окна.

Мы знаем, что такое война, не понаслышке. От обстрелов у нас одну комнату вообще вынесло, она сейчас нежилая. В окне до сих пор торчит застрявшая пуля.

Больше всего я беспокоюсь о детях, особенно когда детвора возвращается из школы – и начинаются обстрелы. Хотя дети уже знают, как надо себя вести, когда стреляют.

Три с половиной года он находился в стойкой ремиссии, но детская психика не выдержала напряжения. Последний приступ был очень тяжелый, тем более он случился во сне. Скорая помощь так и не приехала, больного ребенка из дома ночью выносили на руках.

До больницы его довез крестный. Пока довезли – Вова уже полностью был без сознания. Тогда его спасли, но теперь без приема лекарств не обходится ни дня. Врачи говорят, что если регулярно и ежедневно давать препараты, то ребенок перерастет эту болезнь.