Зажигательная бомба попала в их жилье. И случилось сразу два чуда. Во-первых, в тот момент никого не было дома. Во-вторых, снаряд не разорвался, правда, разрушил крышу и комнаты.
Помимо того, было страшно. Отводишь ребенка в школу, а через пару часов уже звонок: заберите, потому что обстрел. Они сидят в подвале, страшно им оставаться там. И в то же время страшно бежать. Не то что самому бежать, а когда детей забираешь и бежишь, а обстрел продолжается, и пули эти летят.
Хотя говорят, что в центре не стреляют, но стреляют везде. Летят и пули, и осколки очень часто. Дети играют на улице. Особенно летом было страшно их выпускать, потому что летом очень часто пули летели. И сейчас летят. Выйдешь что-нибудь сделать на улице – и пули...
Слышен свист характерный, страшно. И днём, и ночью, особенно летом по вечерам. Вечером можно было даже не выходить ни в огород, ни во двор что-то сделать.
Было даже такое, что боялись включать свет. При включённом свете вечером очень часто стреляли по окнам.
В 2015 году 3 июня целый день был массированный обстрел. Мы в тот момент арендовали квартиру в Курахово, с детьми были там. А муж работал в Марьинке, в поликлинике. Он был на смене. У нас есть в поликлинике пункт неотложной помощи. Они работают круглосуточно.
Это началось в ночь со второго на третье июня. И мужу пришлось остаться на работе. Весь обстрел он там был в подвале. Домой попал уже вечером, наверное, третьего числа или утром четвертого. Я не помню точно. Но я помню, что целые сутки был этот обстрел, очень долго.
И когда муж попал домой, зашёл – первое, на что обратил внимание, что наша входная металлическая дверь какая-то неровная. Он подумал: что это может быть? Дальше заходит. Вторая дверь, которая из дома на веранду, полностью вся выгнута. Дальше уже он увидел, что тут и потолок упал, и вся мебель разбита, и окно.
Сначала мы думали, что-то взорвалось, что через окно что-то влетело. А когда начали разбирать, то увидели: оказывается, через крышу вошёл снаряд.
Мы вызвали представителей МЧС. Они сказали, что это зажигательная мина, причём не разорвалась. Это от силы удара, от силы прилёта такое произошло. Всё поломалось. А если бы она взорвалась, говорят, у нас бы не было полдома, а может, и целого дома. Они доставали её – она в пол вошла на полметра.
Разбирали без меня. Мы были в Курахово с детьми. Мне сразу даже не сказали об этом. Приехали все взволнованные уже на следующий день. И муж, и свекровь, и мама. Они приехали к нам в Курахово, в однокомнатную нашу квартиру.
Я не поняла, что такое. Думала, может, испугались обстрела. Это пережить очень страшно. А потом они спустя час или два, признались, что у нас случилось. Ты только, говорят, не переживай.
Для меня самое главное, чтобы все были живы. Понятно, что страшно остаться без жилья, но самое страшное – остаться без родных.
Сначала как-то я вздохнула оттого, что все живы, все рядом. А потом, конечно, жалко, страшно.
Мы в Марьинку приехали, когда уже более-менее тихо стало. Хотели навести порядок. Жутко. Всю кухню мы делали на свои деньги, кредиты брали. Тот же холодильник, телевизор. У нас в стене остались маленькие кусочки от экрана телевизора... Он вдребезги разлетелся. Надо полностью штукатурку снимать или просто сверху чем-то закрывать.
Помимо этого, у нас по кухне, по технике жидкость какая-то была. МЧСники сказали, что это зажигательная жидкость, которая не отмывается абсолютно.
Первый раз мы уехали из Марьинки в сентябре 2014 года – нашли квартиру и переехали. Пожили буквально до Нового года. В конце декабря вернулись, решили жить дома. С квартирой не получалось.
Очень тяжело там найти квартиру нормальную, чтобы с детьми жить. С нормальными условиями, по крайней мере. Чтоб она была чистая. Там очень много общежитий, в которых грязно, шприцы валяются, люди свою нужду справляют прямо на этажах. Жутко и неприятно. С детьми, я думаю, там жить никак нельзя.
И мы тогда вернулись. Пожили дома около месяца. В конце января 2015 года были сильные обстрелы. Соседи наши очень многие пострадали. И дома разбивали, и крыши. И нам пришлось съехать. Мы опять вернулись в Курахово.
В Курахово возвращались несколько раз. Вернемся домой в Марьинку, потом опять назад, потому что невозможно было здесь жить из-за обстрелов.
С апреля 2016 года мы уже никуда не переезжали. Одну зиму, правда, жили у родителей, которые рядышком с нами здесь, в Марьинке. Дети ходят в школу. Детвора очень тяжело переносит смену смену класса, смену коллектива. Они побывали в разных школах за этот период, очень много меняли.
Коля ещё тогда, в 2014-ом, в садике был. Детский сад тоже менялся и группа. К деткам привыкнуть нужно было. Тяжело очень. Потом Коля очень долго привыкал к школе, к классу, к учителю. Для малышей, наверное, это тяжело.
Помимо того, было страшно. Отводишь ребенка в школу, а через пару часов уже звонок: заберите, потому что обстрел. Они сидят в подвале, страшно им оставаться там. И в то же время страшно бежать. Не то что самому бежать, а когда детей забираешь и бежишь, а обстрел продолжается, и пули эти летят. Бежишь на свой страх и риск вместе с ними, защищаешь как-то. Бежишь возле деревьев, между ними как-то лавируешь. Страшно, конечно.
Планы строить не приходится, потому что не от нас зависит. Мы все надеемся на мир, на тишину. На то, что Донбасс затихнет – и Украина заживёт. Мы не хотим никакого-то отделения. Мы хотим жить все в составе Украины, и чтобы все мы были счастливы.
В глобальном плане нас научила вся эта ситуация особо не планировать наперёд, на будущее.
Очень хочется восстановить дом, чтобы приходили гости, друзья. Чтобы всё было, как раньше – мирно, спокойно и тепло.
При цитировании истории ссылка на первоисточник — Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова — является обязательной в виде:
Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова https://civilvoicesmuseum.org/