«Мы в погребе спали одетыми»

Семья Елены Станиславовны осталась за линией разграничения. Однако всем пришлось пережить бомбежки, обстрелы, сидеть в подвалах и бояться за детей.

Когда началась война, я работала. У меня четверо деток было, внуков куча. Я присматривала за бабушками на той стороне, в Славяносербске. Еще паром был целый, еще мост у нас был целый.

Пережили мы многое. Ко мне из Луганска дочка приехала, там уже были бомбежки. Она приехала с двумя детками, и мы одетые спали, в погребе свет выключали. У меня в Лисичанске детей бомбили, они тоже там по подвалам, в школе сидели и звонили: «Мама, забери меня». У нас еще не было такой перестрелки, а у них уже самолеты летали.

У нас дети на той стороне есть, внуков у меня много там и правнучка там. Доступа нет туда. Ездили раньше автобусы каждые полчаса. А теперь дорога закрыта. Через Станицу [Луганскую] пускают только раз в месяц и только тех, у кого там прописка. Так что мы ни детей, ни внуков не видим.

Мы уже ко всему привыкли. Как начался коронавирус – мы выстрелов не слышим. Редко когда где-то стрельнет. А то ж каждое утро и вечер была такая стрелянина, что люди просыпались от страха.

При цитировании истории ссылка на первоисточник — Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова — является обязательной в виде:

Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова https://civilvoicesmuseum.org/