«Бывало, что раза три-четыре за ночь выбегали и думали, что делать»

Это был июнь 2014 года, когда началась бомбёжка. Мы с семьей тогда быстро собрались. Захватили что попалось под руку. Но прежде всего, конечно, схватили документы, какие были, и поехали. Еще не было блокпостов. Немножко пересидели возле леса, переждали. Когда стало спокойнее, быстро сели в машину и поехали. Поскольку мы были на окраине Петровского района [Донецка], нам быстро удалось проехать через трассу.

Сначала поселились вблизи, в Марьинском районе, в частном секторе. Прожили год там. Но оттуда уехали, потому что падали снаряды совсем рядом. Мы очень переживали за свои жизни, за детей.

Младшему тогда было два с половиной, а старшему четыре года. В 2015–2016 годах, когда сильно бомбили, уехали в Селидово. Тогда Марьинский район, Карловка очень сильно страдали и было такое, что раза три-четыре за ночь мы выбегали и думали, что делать, куда бежать, в какую сторону? Поэтому приняли решение переселиться подальше. Домой возвращаться мы не планируем.

Первый год для нас был очень тяжелым. У мужа в Киеве были родственники, они нас приютили на месяц. В Днепре были друзья мужа, там тоже недельку-другую гостевали. Наши средства закончились, и решили вернуться. Нам очень сильно помогли солдаты с питанием. Так мы протянули год в Марьинском районе, в частном секторе. Без их поддержки было бы никак. И на тот момент мы получали гуманитарную помощь от Рината Ахметова.

На нас очень сильно повлияла война. Эмоционально очень сильно, финансово тоже. Мы не знали, как и что. С чего начать, где селиться? Раньше жили в большом городе, всё было рядом. Спасибо волонтёрам, которые помогали нам с арендой жилья. Я сейчас прохожу курс лечения. Это всё сказывается на нервной почве. Наша квартира в Донецке стоит закрытая. Переживаю еще один эмоциональный всплеск, когда дети просятся домой.

Мечтаю приобрести жильё в хорошем городе, чтобы дети были свободными и чтобы не ущемлялись ни наши, ни их права.