«Я сидела дома и боялась, что мужа убили»

Пенсионерка Галина Алексеевна до сих пор помнит, как собирались соседи, чтобы было не так страшно, как прятались в подвалах от обстрелов. Жить на линии разграничения в 2014 году было опасно. И сейчас о тишине говорить не приходится.

Помню, военные действия шли, уже Счастье бомбили, мост наш трехизбенский взорвали, но люди еще ездили на работу, перебирались через этот мост. Я уже на пенсии была, ни разу не ездила, потому что мне не надо было.

Приходилось сидеть в подвале. Самолеты летали в начале войны. Нам сказали, что бомбить нас будут. Дом пострадал, окна повылетали. Когда начинался обстрел, мы прятались. 

Я помню, на Крещение хоронили одного хлопца. Муж пошел проводить его в последний путь – и тут обстрел начался. Все зазвенело, и я в ванную убежала. Сидела дома и боялась, что мужа убили. Кричала сначала, думала, что уже полдома вынесло. Стекла вылетели, на веранде дверь И угол кухни вынесло. У соседки напротив взорвалось – и пошло. Там упал осколок от «Града». 

Мы живем на самой линии фронта, линии соприкосновения. Сейчас [лето 2021 года] тут еще стреляют, но против того, что было, конечно, небо и земля. Были тогда, в начале войны, обстрелы постоянные, постоянные переживания. Мы собирались с соседями вечерами и сидели то у одного дома, то у другого, чтобы не так страшно было. Все и в подвал бегали. Потом слышали, что вроде тихо стало – выходили. 

Газа у нас нет. Газопровод разбили, обещали сделать, да так и не сделали.