«Я поняла, что нет смысла ждать, когда станет хорошо, как раньше»

Лилия похоронила родителей, которые не выдержали военных действий. Ее магазин был разграблен и обстрелян, а из родных остался только сын. Ценой неимоверных душевных усилий женщина вернула себя к жизни.

Война началась, когда мои родители жили в Донецке, а я в Марьинке. Это буквально десять минут езды на автобусе. И когда начался этот конфликт, я не могла попасть к своим родителям. А стреляли в ту сторону, где мои родители. Психологически я тяжело все это перенесла, для меня это уже была война.

А маму я забрала, она лежала в больнице здесь, в Курахово, с инфарктом и с большим давлением. Это было для меня тяжелое и страшное время.

В Марьинке у меня был магазин, жила я до войны здесь и работала. Пришлось восстанавливать свою работу, потому что во время войны магазин мой разворовали, когда мы уехали, и обстрелы начались. Так что пришлось все заново начинать.

Тяжело было. Мама после папы умерла. Все изменилось, когда родителей не стало. Я поняла, что нет смысла ждать, когда все прекратится и станет хорошо, как раньше. Надо жить сегодняшним днем, радоваться тому, что сегодня имеешь.

Нам хотелось, чтобы побыстрее все закончилось. Никто не мог подумать, что могут стрелять в людей, что это будет опасно для жизни простого мирного населения. Меня подкосили те дни, когда с родителями была потеряна связь. Состояние было очень тяжелое, когда погибали люди и у нас здесь, и там, в Донецке. Погибли мои одноклассники, которые в огороде пололи траву, погибла моя тетя. Сейчас, наверное, как-то втянулись, воспринимаем как должное. Стреляют, ну стреляют.

У нас до сих пор много разбитого в городе. С 2014 года нет газа и отопления. Я жила в квартире и какое-то время просто мерзла. И конечно, с водой у нас очень плохо, воды питьевой нет. Та вода, которая в нашем городе есть, не годится даже покупаться или постирать что-то. Она как будто со ставка или с болота. Поэтому мы постоянно покупаем воду.