«Во время обстрелов мы оставались дома и молились»

Мы – многодетная семья. Когда началась война, у нас было десять несовершеннолетних детей. Двое учились в техникуме, в Луганске после девятого класса, остальные – в школе. Сейчас старшая дочка уже замужем, проживает в Лисичанске.

Была нормальная жизнь. Дети учились, муж к тому времени уже был на пенсии. Он участник ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС. Мы занимались сельским хозяйством. Ходили в церковь и прославляли Бога. Так жили до войны.

Поняли, что все изменилось, когда у нас перекрыли дорогу. Это было где-то в середине или конце июня 2014-го. Нельзя было ни въехать, ни выехать из села. Хлеб нам привозили из Камышного, там есть пекарня. Продуктами делились с соседями, кто чем был богат. Примерно неделю жили отрезанными от всего мира.

Во время обстрелов многие люди прятались в подвалах, кто-то в амбулатории. Там большой подвал, но, естественно, все село не поместится. Мы оставались дома и молились.

Война заставила нас сделать свою скважину. Питьевая вода находится глубоко, близко только грунтовые воды. Больших перерывов с отключением электроэнергии не было. Мы уже привыкли к этой обстановке. Но появились другие трудности, например, с транспортом и работой.

В Луганске, на той стороне у меня мама, в то время она еще была жива. Нужно было навещать ее, помогать. Сюда она не могла переехать. Здесь были свои проблемы, мне нужно было подымать детей.

Хотелось бы забыть всю войну. Я даже не знаю, как бы мы выживали, если бы не гуманитарная помощь. Мы получали продуктовые наборы от Фонда Рината Ахметова. Благодаря этому могли немного сэкономить. Нужно было где-то найти деньги, купить и привезти все домой. А так нам помощь привозили в село.

В то время мы остались без машины, потому что у нас водил папа. Дети были еще маленькие по возрасту и водить не могли. Поэтому гуманитарная помощь для нас играла очень важную роль. Нам помогал и Красный Крест и NRC [Норвежский совет по делам беженцев]. Нашу семью не оставили без внимания.