«Сыну 10 лет было, когда у него появились седые волосы»

Жительница Ольхового помнит детали всех обстрелов. Елена рассказывает: когда прятались во время бомбежек в подвале, сын внезапно начал седеть, а у дочери со временем сильно упало зрение. Сейчас семья живет от зарплаты до зарплаты и держит в селе хозяйство, чтобы сводить концы с концами.

До 2014 года все было тихо и мирно. Рядом был Луганск, куда дети могли ездить на какие-то мероприятия, в музеи, в школу искусств, а теперь это отрезано.

Во время первой бомбежки мы были дома. Тогда на Макарова проезжала техника и начинались какие-то боевые действия. Мы думали, что это пройдет немножко в городе, по трассе и нас сильно не зацепит. Никто не думал, что это будет война и будут бомбить по селам, по мирным жителям. Все как-то думали, что все закончится за день-два.

Мы живем возле леса, и он у нас весь побитый. Часто с детьми сидели в подвале. Сыну 10 лет было, когда у него появились седые волосы. А дочке — 11-ть, казалось, что все прошло без последствий, а когда начали проходить медкомиссию перед школой уже в 2016 году, у нее резко упало зрение. Тогда проходили лечение в Лисичанске, и доктор сказал, что у нее минус один не на физиологическом, а на психологическом уровне и поделать они ничего не могут.

Во время обстрелов у соседей дом сильно пострадал, а у нас только веранду разбило. Стекла частично мы заменили, крышу подбили. Восстановили, можно сказать, из того, что было.

До войны муж работал в Луганске, потом сразу потерял работу. Хорошо, что здесь нашел работу, хоть и с минимальной оплатой. Вода у нас есть — скважина своя, держим кроликов, хозяйство – немного мяса есть. А так, конечно, от зарплаты до зарплаты, хорошо, что все работаем.