«Неужели я одна должна участвовать в этой войне?»

«Война для меня – это...»

Пусть она не возвращается. Эти дни невозможно вспомнить. Это был такой страх.

Мы с войной сталкиваемся первый раз. И очень было страшно! Я на то время оставила свой дом, поехала к подруге, далеко отсюда. И месяца полтора находилась у неё, потому что свистели пули над головой, над домом. Невозможно было это пережить. А я была в селе одна, никого не было, и детей не было. Я не могла ни ночью спать, ни днём. Это был какой-то ужас! Не дай Бог это возвратится.

Это страшно! Это пересказать невозможно. К кому ни пойду – они вдвоем. Хоть два старика, но вдвоём. А одному оставаться не дай Бог никому. Врагу не желаю.

Я уехала из дому. Бросила всё на брата и уехала. У него тоже здесь дом в селе. Ну, и охранял, конечно. Но было страшно! Я полтора месяца не могла возвратиться. Потом возвратилась домой. Теперь война продолжается, но такого страшного уже нет.

Не дай Бог одному быть, а я одна. У меня муж был инвалид-чернобылец. Никакого внимания со стороны государства не испытываю. Мы брошенные. Вдовы брошенные. Я не пользуюсь паем. На моей земле построили блиндажи. Я при чём? Неужели я одна должна участвовать в этой войне? У меня пять курей. Я не могу их высмотреть. Мне не дают ни зернинки, ни копейки. Тяжёлая жизнь, очень тяжёлая.

Вы можете вспомнить тот день, когда лично для вас началась война на Донбассе?

Не могу вспомнить. Я много об этом задумывалась. И даже год не могу вспомнить, не то что какой день. Какой это был год? Ну, явно, не 2014-й. В 2014-ом началась она. Это не сразу. Сколько времени прошло? Ну, наверное, это 2015–2016 годы.

Вы говорили, что переезжали. Как происходил переезд? В какой момент решили собираться, уезжать?

Ну вот с того момента. Было страшно, наняла машину. И через Донецк. Напрямую нам ближе, конечно, до Тельманово, а с Тельманово там мгновенно можно было выехать к подруге. До Тельманово 30 км и дальше ещё 20 км. Километров 50 отсюда. Но тогда мы ехали в окружную, через Донецк. Водитель с меня целую тысячу взял. Как-то довёз. Человеку спасибо. Я там пробыла, даже не думая о доме. Там в то время не бомбили, не стреляли. Это Тельмановский район, село Михайловка. Там сейчас неподконтрольная территория.

А почему приняли решение возвращаться домой?

Ну, а куда ж деваться? Дом, всё-таки. Решила. И тоже поехала на Донецк, с Донецка на Волноваху, а с Волновахи уже сюда. А что делать? Кто-то оставался, перезванивали. Меньше стали бомбить. Можно было уже жить. Как и в данное время. Можно жить, если так будет.

А какие изменения произошли вследствие войны в вашей жизни? В повседневном быту, в доступе к услугам, к продуктам, воде, газу?

Ой, вы знаете, у нас никакого будущего. Пустота! Муж ушел [в лучший мир] в 2014 году. Как жить? Живёшь лишь бы день прожил, и все.

Я диабетик, у 18 лет болею. И вот не могу курицу вырастить. Я на диете. Мне надо зарезать ту курицу, чтобы сварить бульон или суп. Я не могу! Потому что мне ничего не платят. Построили блиндажи. Я при чём, что здесь война? Почему я одна должна участвовать? Ну, я не одна, конечно, тут 80 человек. И на нас ноль внимания, ещё и налоги заставляют платить. За необрабатываемую землю. Не получаем ни копейки с этой земли ещё и налоги плати. А с чего платить? Я не знаю. Последнюю пенсию отдать.

А с пенсией всё нормально? Вы ее своевременно получаете?

Пенсию – пока да,  получаю. Мизер, 2200 гривен, но получаю.

Прошло столько лет с тех событий, когда были сильные обстрелы. На данный момент вы в своём доме чувствуете себя в безопасности?

Ну, иногда. Иногда забываю этот период, иногда вспоминаю, иногда чувствую. Как вот потушу свет, иду в кровать ложиться и думаю: «Не дай Бог, прилетит откуда-то».

То есть полного спокойствия, безопасности нет?

Нет, полного нет спокойствия. Надеюсь на улучшение, а когда это будет? Говорят, эта война лет на 20 распространилась.

Вам пришлось пережить много сложностей. Можете рассказать, чему вы научились? Какую-то мудрость, опыт ваш.

Ой, я никакой сама опытности не имею. Никому ничего не желаю. Пусть каждый своим умом живёт. Что мне посоветовать? Война ничему не учит. Абсолютно ничему. Один страх!

Скажите, за время конфликта с 2014 года вы или члены вашей семьи получали гуманитарную помощь?

Да, Ринат Ахметов присылал. Кроме него никто ничего нам не даёт. Красный Крест, правда. Спасибо Красному Кресту, зимнюю помощь оказывают. Чем бы мы топили? Восемь тысяч дают деньгами. Нам этого не хватает, конечно. Но без этой помощи мы не выжили. У нас газа нет, печное отопление. Мы надеемся только на дрова!